Идеальное совпадение

Это была рождественская фотография двухлетней давности, на которой мы все были одеты в пижамы и обнимались, делая селфи у елки. Телефон на вытянутой руке держал папа, широко улыбаясь. Мама прижималась к его боку, а я, сочетавшая в себе черты обоих родителей, стояла перед ними.

Мне всегда казалось, что внешне я походила на маму: те же золотистые глаза, та же худощавая фигура, та же теплая улыбка. Но во мне проглядывались и папины черты. У нас были глаза одинаковой формы, веснушки на щеках, и я знала, что характер мне тоже достался отцовский. У папы была бледная кожа, которая краснела от эмоций, алкоголя и даже десяти минут пребывания на солнце. А мамина кожа была темно-коричневой, как почва матери-земли. Моя же была где-то между.

Обычно на их звонки я отвечала с улыбкой, радостно готовясь узнать, как у них дела, и поделиться с ними переменами и в своей жизни.

Но сегодня на звонок я ответила с тревогой.

– Алло, – сказала я, сев на заднее сиденье такси. Я быстро сообщила водителю адрес, и в трубке тут же послышался голос отца:

– Ты встречаешься с тем хоккеистом?

Я усмехнулась и откинула голову на спинку, уставившись в окно.

– И тебе доброе утро, папуля. Да, у меня все хорошо, спасибо, что спросил. Понравилось ли мне в Питтсбурге и Балтиморе? Ну, погода была…

– Мне плевать на погоду, – сказал папа, и хотя его голос звучал строго, я улыбнулась. Отец любил строить из себя сторожевого пса в отношении меня, но на самом деле был плюшевым медвежонком. – Меня волнует, что тот молодой человек с такой репутацией, похоже, очень комфортно чувствует себя в компании моей дочери.

– Твой папа просто пытается сказать, что мы хотели узнать, как ты, и убедиться, что у тебя все хорошо, – влезла в разговор мама, голос которой напоминал кленовый сироп. Я представила, как она нежно касается руки отца, и тот глубоко вздыхает.

– А еще ты мыслишь ясно и помнишь, что это работа, – добавил папа.

Мама цокнула, а я постаралась не вспылить и надела наушники, чтобы поговорить с родителями не по громкой связи.

– Пап, я не встречаюсь с ним. Это был просто пиар-ход – подкинули людям тему для разговора.

Горло немного сдавило от этих слов, потому что этот пиар-ход, в котором я сама не участвовала, никто не планировал. Я пыталась не психовать. Мои начальницы одобрили фотографию и потенциальные последствия, но я все равно чувствовала себя круглой дурой.

Жеманной дурой, нарушившей трудовую дисциплину.

Вот кем теперь меня все считают. Я уже не женщина за камерой, которая находится на задании и думает только о работе. Уже не создательница контента, журналистка, имеющая влияние и штурмующая мир спорта.

Теперь я стала посмешищем.

И звонок родителей только что это доказал.

– Пиар-ход, – хмыкнул отец. – Не теряй бдительности, Мэйвен. Я понимаю, что Винс Танев – привлекательный мужчина, но не теряй рассудка. У него сложилась определенная репутация, и что бы он тебе ни говорил, на уме у него только одно.

– Папа, – пожурила его я.

– Мы просто волнуемся, – тихо сказала мама, и эти слова угрожающе повисли между нами.

Родители поддерживали меня, когда я рассталась с Джеймсом. Им фактически приходилось отскребать меня от пола и убеждать, что жизнь продолжается, что нужно получить диплом, что жизнь без Джеймса Болдриджа не закончится.

И наверное, они имели право волноваться.

Потому что если бы та стюардесса не помешала нам с Винсом на яхте, возможно, здравый смысл покинул бы меня.

Кожа горела от воспоминаний, словно Винс до сих пор сидел голым в воде и водил пальцами по моему телу. Я слышала его слова, чувствовала, как кожа покрывается мурашками так же, как вчера ночью.

В животе запорхали бабочки, но я сжала пальцами переносицу и попыталась избавиться от этого ощущения.

– Вам не о чем беспокоиться, – пообещала я родителям. – Поверьте, я не хочу, чтобы мне снова разбили сердце. – В горле пересохло и саднило. – И повторю: это просто пиар-ход. У нас с Винсом сугубо рабочие отношения.

Я никогда не врала родителям и сейчас удивилась, что голос не задрожал еще сильнее. Потому что будь я профессионалом, то не сидела бы полуобнаженной в джакузи, пока сексуальный спортсмен массировал мне плечи.

Я горела от стыда и злости, но отчасти хотела вернуться в прошлое и повторить вчерашний вечер.

– Предупреди его, чтобы держал руки при себе, или ему придется отвечать передо мной, – сказал папа.

Я представила, как его яркие голубые глаза становятся лазурными, что происходило всегда, когда папа злился. Представила, как он грозит мне пальцем, как бригаде на рабочей площадке.

Я усмехнулась, хотя чувствовала себя глупой девчонкой.

– Обязательно.

Я как раз говорила родителям, что мне пора заканчивать разговор, как телефон завибрировал снова. Я посмотрела на экран, думая, что звонит Рея или Ливия.

Но номер был незнакомым.

Тогда я предположила, что звонит кто-то из команды, потому, договорившись с родителями пообедать в ближайшее время, быстро закончила разговор и переключила звонок.

– Алло?

– Мэйвен Кинг.

Я застыла, услышав знакомый вкрадчивый голос.

– Нравится тебе быть самой горячей штучкой в интернете?