Идеальное совпадение

– Да, пожалуйста, не оставляй меня наедине с ними, – сказала Грейс, взяв Мэйвен под руку. – А то я весь вечер просижу в углу, всеми забытая. Если ты пойдешь с нами, мне хоть будет с кем поболтать, пока они носятся со своим драгоценным малышом.

– Грейс, – с улыбкой пожурила ее мама. Папа взял маму за руку и пошел впереди нас, а Грейс потащила Мэйвен за собой.

Она посмотрела на меня через плечо, и я пожал плечами, улыбаясь.

Похоже, планы изменились.

* * *

По просьбе Грейс мы поужинали на набережной, в шикарном ресторане на крыше. По просьбе мамы вернулись ко мне домой, где они с сестрой пришли в восторг от моей глиняной посуды, но еще больший восторг у них вызвала садовая комната, воссозданная Мэйвен. Мы с папой болтали под шум спортивного канала, а потом он приготовил свои знаменитые коктейли, и в итоге мы оказались на балконе, наслаждаясь теплой флоридской ночью.

Мы разговаривали, смеялись и делились историями из прошлого, от которых я стонал и прятал лицо, потому что семья очень уж рьяно пыталась смутить меня перед Мэйвен. Их так и подмывало рассказать о том случае, когда я две недели носил трусы на голове, потому как был уверен, что только поэтому мы выиграли в Мичигане несколько игр подряд.

Мэйвен вписалась в нашу компанию, как будто уже была частью семьи.

За ужином мама почти подвергла ее допросу, но не так, как будто оценивала ее. Скорее, ей было так интересно узнать о Мэйвен и ее жизни, что она не могла удержаться от вопросов. Она светилась от каждого ответа, восхищаясь воспитанием Мэйвен и ее карьерой.

Грейс не отставала от мамы и взвизгнула, узнав, что Мэйвен любит йогу. Она упросила ее взять с собой в студию, где занималась Мэйвен, а еще несколько раз повторила, как она завидует тому, что дом Мэйвен близко располагается к пляжу.

Папа более сдержанно проявлял интерес, и ему понравилось остроумие Мэйвен, как она парировала мне и ему. Он весь вечер хохотал до упаду, а когда Мэйвен сообщила о своих планах после завершения задания, папа просиял, словно она была его родной дочерью, и у него было полное право ею гордиться.

А на меня кинул заинтересованный взгляд, который я не смог вытерпеть, и потому посмотрел на коктейль и сделал большой глоток.

В голове не укладывалось, что они сидят в моей новой квартире, а Мэйвен с нами. Я прикидывался, будто меня бесят все эти вопросы, которыми засыпала ее моя семья, но, по правде, мне это нравилось, потому что я тоже хотел узнать о ней больше. И когда она делилась новой историей, немного приоткрывалась мне, я чувствовал себя жадным ребенком в кондитерской.

Я хотел от нее большего.

Я хотел ее всю.

В три часа ночи Грейс потащила зевающих родителей к двери. Они остановились в отеле на набережной, всего в нескольких кварталах отсюда.

– Спасибо, что изменил планы на сегодняшний вечер, сынок, – сказал папа, крепко обняв меня и хлопнув по спине. – Надеюсь, мы не помешали тебе провести его в своем стиле.

– О, да брось! Начнем с того, что у него и стиля-то нет, – сказала Грейс, но обняла меня так, словно соскучилась, а я знал, что так и было.

– Отличный сюрприз, – искренне сказал я. – Надеюсь, успею показать вам город до вашего отъезда.

– Мы знаем, что ты занят, – сказала мама и снова зевнула, когда я прижал ее к себе. – Мы рады любому времени, которое ты можешь нам уделить. – Ее глаза осветила улыбка, и мама выпуталась из моих объятий, взяв Мэйвен за плечи. – И вы, юная леди. Ты просто феноменальна. Было очень приятно провести с тобой этот вечер.

Мэйвен покраснела.

– И мне с вами, миссис Танев.

– Хочу познакомиться с твоими замечательными родителями. Давайте как-нибудь соберемся, а? – Мама оглянулась на меня.

Я посмотрел на Мэйвен, на лице которой увидел очень странное выражение лица – как будто ей было плохо, или грустно, или и то и другое вместе.

– Посмотрим, мам, – сказал я и повел их к двери.

Мы снова обнялись, и я заметил, что папа тихонько разговаривает с Мэйвен, пока мама и Грейс расспрашивали меня о Международном торговом центре. Я попытался разобрать, что он говорит, но безуспешно, и, когда папа с усмешкой похлопал Мэйвен по руке, она улыбнулась, а на ее лице было все то же печальное выражение.

Мне стало не по себе.

Прощание затянулось на двадцать минут, а когда родные ушли и дверь за ними закрылась, тишина накрыла нас с Мэйвен, как холодное мокрое одеяло.

Я постоял, схватившись за дверную ручку, а потом сглотнул и повернулся к Мэйвен. Она застыла на месте, смотря невидящим взглядом в пол.

– Извини за это, – сказал я, с улыбкой потирая затылок. – Они могут быть очень шумными.

– Они чудесные, – прошептала она.

И в ту же секунду ее глаза наполнились слезами.

Я никогда ее такой не видел. Ни разу не видел, чтобы ее лицо так исказилось, а стены, которыми она отгораживалась, рухнули и превратились в пыль. В груди вспыхнула боль, когда я увидел ее такой печальной, увидел, как ей больно.

– Мэйв, – сказал я и подошел к ней. Я обхватил ее руками, отчего она застыла, но потом оттаяла и прильнула ко мне, уткнувшись головой в грудь. Я долго держал ее в объятиях, чувствуя, как воздух вокруг нас сгущается.