Идеальное убийство

С явной запущенностью дома и дороги к нему резко контрастировал аккуратный газон, украшением которого был фонтан в форме саксофона. В прозрачной чистой воде плавали розовые и белые лилии. А цветочные клумбы вокруг можно было назвать произведением искусства. «Кто-то вкладывает немало труда в этот миниатюрный садик», — подумал Генри.

Рядом с домом стоял открытый «бентли» тридцатых годов, но в отличном состоянии. Они с Эмми подошли к дому, Генри нажал кнопку звонка, и за дверью раздалась сложная мелодия.

— Все это начинает быть забавным, — хмыкнул Генри.

— По крайней мере, в этом точно что-то есть, — мрачным тоном заметила Эмми.

Они подождали. Но, кроме музыки, ничего не услышали. Генри снова нажал на кнопку.

— Долли! — раздался высокий чистый голос. — Долли, дорогая! Открой дверь! — И через минуту: — А, чтоб тебя!

Послышался стук высоких каблуков на паркете, и дверь распахнула сама леди Балаклава.

— Мои дорогие! — воскликнула она. — Как хорошо, что вы приехали!

Генри отметил, что она по-прежнему — очень красивая женщина.

— Вы ведь Генри Тиббет? — продолжала она. — Не так ли? А это — миссис Тиббет? Чудесно! Проходите в дом, и я предложу вам великолепный коктейль.

Она посмотрела чуть выше его плеча, Генри повернулся и обнаружил массивную фигуру, идущую к ним по лужайке. На таком расстоянии было трудно различить, женщина это или мужчина.

— Ты звала меня, Крис? — спросила фигура грубоватым голосом. — Что случилось?

Леди Балаклава выглядела раздраженной.

— Ну, наконец-то, Долли, ты появилась. Прибыли мистер и миссис Тиббет.

— Вижу, — буркнула Долли.

Генри смог разглядеть лицо, почти скрытое под преувеличенно-густой маской косметики. Долли почесала голову секатором и добавила:

— Так проводи их в дом и дай им чего-нибудь выпить.

— Я думала, что ты откроешь двери, дорогая, — слегка обиделась Кристал.

— Мне надо было опрыскать азалии, — сказала Долли и резко повернулась к гостям: — Я — Дороти Трип, но обычно меня зовут Долли. — Она оскалила зубы в хищной улыбке. — Очень приятно познакомиться, но я должна вернуться к моим азалиям. Увидимся еще. — И тяжело зашагала по газону.

Леди Балаклава вздохнула:

— Долли обворожительна, вы не находите? Мы с ней — очень старые друзья.

Она проводила Тиббетов в большой холл, отделанный белым и черным мрамором. Витая лестница спускалась прямо в центр холла. Здесь был только белый мраморный столик, на котором стоял телефон.

— Чемоданы оставьте тут, — сказала леди Балаклава. — Долли потом отнесет их наверх.

Гостиная была тоже в старинном стиле, но очень удобная. Кристал сама приготовила коктейль в серебряном шейкере, затем налила белую ледяную жидкость в два бокала и критически посмотрела на Эмми.

— Тебе очень пойдет черный цвет, моя дорогая. Полнота будет меньше заметна.

Эмми вовсе не обиделась. Она улыбнулась и сказала, что действительно предпочитает черное, но не в такой теплый вечер.

— В конце концов, — добавила Эмми, — я же не на похороны сюда приехала.

— Конечно, нет, дорогая, — сухо произнесла леди Балаклава и наполнила свой бокал. — Садитесь, и я все объясню. Прежде всего, хочу заметить, что Долли не знает, кто вы такие. Она бесподобна, конечно, но, честно сказать, малость туповата. Она думает, что вы — друзья сэра Бэзила. Полагаю, вы знаете, о ком речь?

— Разумеется, я знаю сэра Бэзила, но не имел чести быть лично с ним знаком, — заметил Генри.

— А я думала, что он самый главный в Скотланд-Ярде!

— Конечно, главное управление осуществляет общее руководство...

— О, ради Бога! Не мучьте меня этими деталями!

— Мой шеф сказал, что вы просили прислать именно меня. А вдруг мисс Трип тоже знакомо мое имя?

— Ни в коем случае! Долли не читает газет. В принципе. А как зовут вашу жену?

— Эмми.

— Очень красивое имя. Ну, что ж... Вас уже ввели в курс дела?

— Вы думаете, что вас хотят убить?

— Я знаю это, — спокойно ответила Кристал.

— Но почему?..

— С вашего позволения, я выпью еще бокальчик, а затем все объясню. — Кристал снова наполнила бокал, села на кожаный диван и закурила сигарету. — Вы знаете, конечно, кто я такая?

— Миссис Гудверт, урожденная Малтреверс, более известная как баронесса Балаклава. Вдова, — ответил Генри.

— Вы хорошо выучили урок, — усмехнулась Кристал. — Бедный Чарли! Вы не были с ним знакомы, полагаю?

— Боюсь, что нет.

— Все говорили, что я вышла за него из-за денег. И конечно, это совершенная правда. Не смотри на меня так, Эмми. Вас, молодых, очень легко удивить. Но мне надоела нищая аристократия, а Чарли дал мне все.

— Он был крупный промышленник, кажется, — заметил Генри.