Идеальное вторжение

— Зря вы так. Патологоанатом — очень нужная профессия.

Наверное, мальчик осуществил бы свою мечту, поскольку высшее образование в те времена было штукой престижной, а способности к другим наукам у него отсутствовали напрочь, но жизнь рассудила иначе.

Его отец работал старшим бухгалтером. Он был человеком тихим, даже угрюмым, не способным угождать начальству, поэтому занимал скромную должность, хотя свое дело знал блестяще. Когда дичайший капитализм сменился просто диким, неожиданно выяснилось, что кроме костоломов и киллеров нужны люди, любящие и умеющие работать. Отец молодого человека преуспел в крупной энергетической компании. Он стал получать очень большие деньги, имел хорошую репутацию. И, конечно же, не хотел, чтобы его сын, уже заканчивавший медицинский, избрал себе такую специальность.

— Спросит меня председатель совета правления или директор компании о сыне, а что я им скажу? Работает патологоанатомом! У них-то детишки учатся в Гарвард ах и Оксфорд ах, а там вскрывателей трупов не готовят. Ты как хочешь, сын, но родителя послушать обязан. Ты еще можешь стать хирургом или терапевтом, выбери что-то из этого, не позорь меня.

Поскольку кроме моральных у отца имелись и материальные рычаги влияния, молодой человек прислушался к словам родителя. Тем более, что он успел здраво оценить ждущие его перспективы: нудная рутинная работа, долгий подъем к вершине с нижней ступеньки служебной лестницы. А ему, как большинству молодых, хотелось все и сразу. Он заключил с отцом сделку. Тот дал ему денег на частный медицинский центр, который молодой человек возглавил после окончания института. Больше года центр лихорадило, юноша не мог правильно расставить кадры и наладить работу. Пришлось вмешаться умудренному жизненным опытом отцу. Он мало понимал в медицине, но хорошо разбирался в организационных вопросах. Благодаря его усилиям дела центра пошли в гору, он начал давать прибыль. Но при этом сына отодвинули в сторону: формально считаясь главой фирмы, молодой человек только расписывался под документами. И ассистировал ведущим докторам центра, как и полагается человеку, без году неделя ставшему обладателем диплома о высшем образовании.

У юноши хватило ума понять, что отец все сделал правильно, но он успел почувствовать сладкий вкус начальственной должности, и ему хотелось снова стать боссом. Такая возможность подвернулась, когда отец угодил в камеру «Новой жизни». К тому времени юноша превратился в зрелого мужчину, способного адекватно оценить обстановку. Он понимал, что ведущие специалисты центра лучше его разбираются с делами. И тут мужчину осенило. Он вспомнил про заморозку и понял, что можно объединить две его страсти: желание руководить и нездоровое любопытство к смерти. Так возникла фирма «Профессор Доуэль». Не зная состава антифриза, мужчина избрал самый экономичный вариант. При этом он надеялся выведать главную тайну «Новой жизни», и с этой целью подослал к Жирносеку обольстительную красотку.

Результаты визита разочаровали мужчину.

— Что-то он крутит, — сказал несостоявшийся патологоанатом, имея в виду Жирносека. — Может, ты ему слишком туманно намекнула о своей готовности лечь с ним в постель?

— Нормально я ему намекнула. Если у него есть мозги и член правильно заточен — под баб, а не мужиков — он уже видит меня своей любовницей.

— Тогда почему он колеблется?

Но Богдан Ильич не колебался. Вооружившись газетой с рекламным объявлением «Профессора Доуэля», он встретился с Фитилем.

— Вот, уже конкуренты нарисовались. Если мы продолжим сидеть, сложа руки, они отобьют у нас всех клиентов низшей ценовой категории. Надо действовать, брать в офис секретаршу, которая развяжет мне руки. У меня есть план работы, я наметил больницы, которые очень перспективны в смысле человеческого материала для заморозки. Если хотите, я вам подробно расскажу.

— Не стоит, — отмахнулся Фитиль.

— Что не стоит? Рассказывать? Хорошо, обойдемся без лишних слов.

— Не стоит искать новых клиентов, — жестко сказал Фитиль.

— Но почему?

— Я так хочу.

Жирносек не догадывался, что принесенная им новость вовсе не насторожила, а обрадовала Фитиля. Новая фирма отвлечет на себя часть внимания, станет дополнительной дымовой завесой. Под ее невольным прикрытием будет легче хватать состоятельных барыг, выбивать из них деньги и замораживать. Богдан Ильич знал только одну страшную тайну — о смертельной ядовитости антифриза. О втором, еще более ужасном секрете, он даже не догадывался. А Фитиль надеялся, что еще долгие годы он сумеет творить злодеяния, прикрываясь официальными бумагами, в которых жертвы сознаются в мифических причинах, заставивших их добровольно улечься в морозильную камеру. Он думал о десятках, сотнях миллионов, текущих в его руки, и радовался тому, насколько своевременно у него появился конкурент, методы работы которого — просто лакомый кусочек для желтой прессы. Это же только додуматься — отрубать свежеусопшим головы. Такое основательно пощекочет нервы читателям.