Идеальные лжецы

И это он продемонстрировал ровно в тот миг, когда Эган припарковался у входа в наш корпус. Адрик открыл дверцу, вышел, направился к своей машине, завел мотор и уехал. Он не сказал нам ни слова и даже не попрощался.

Арти, со своей стороны, промолвила дружелюбным тоном:

– До свидания, Эган.

Он не ответил ей, и она вошла в подъезд. Я не собиралась прощаться. Я хотела тоже открыть машину, выйти и повернуться к нему спиной. Но Эган взял меня за локоть.

– Подожди минутку, – попросил он.

– Послушай, я не знала, что еда такая острая, понятно? – поспешила я объясниться, не желая выслушивать упреки. – И она была очень острой, я не преувеличиваю, мне казалось, что…

– Я не об этом, – остановил меня он, закатив глаза.

– А-а-а.

Я снова устроилась на сиденье, с любопытством ожидая, что за глупость он скажет. Мы были одни, рядом никого не осталось – ни Арти, ни его братьев. Я полагала, что он перестанет притворяться, мне хотелось увидеть настоящего Эгана (я знала, он должен был прятаться где-то внутри), а не ту маску, которую он использовал, чтобы поддерживать соответствующий образ.

Но ничего из этого не произошло.

– Я хочу встречаться с тобой, – сказал он наконец. – Как тебе уже известно, наши отношения продлятся только девяносто дней. В этот период времени ты должна будешь соблюдать некоторые правила. Они не чрезмерны, но каждое имеет значение, чтобы…

– …не потревожить эго альфа-самца, очевидно, являющееся твоей сущностью? – закончила я, вскинув бровь.

– Чтобы сохранить необходимое равновесие между нами, – поправил он.

Я издала неуместный смешок без малейших признаков веселья.

Правила? Правила, как будто он имел право навязывать людям свою волю? Я ничего не могла с собой поделать, меня пробрало до печенок, и тот огонек, о котором я упоминала прежде, превратился в пожар, угрожавший испепелить его.

– А что, если я не захочу никакого равновесия? – возразила я.

– Значит, у нас будут плохие отношения, – просто сказал Эган.

– У нас уже плохие отношения, – заявила я напрямик. – Я не верю, когда ты играешь в рыцаря. Ты притворяешься.

Уголки его губ дрогнули, сложившись в недобрую – и загадочную – улыбку. Она могла означать как «ой, ты меня разоблачила», так и «хм, ты и правда так думаешь?». Я толком не поняла. Я ждала, что он скажет что-нибудь, но он так и не ответил, что лишь подтверждало мои слова. Он притворялся. И оставался один вопрос: почему?

– Почему ты так ведешь себя? – спросила я.

– Потому что мне нравится придерживаться определенных правил в отношениях, – отозвался он, весьма удивленный моим непониманием. – В чем проблема?

– Я не говорю о той глупости с правилами и предписаниями в стиле Кристиана Грея. Я имею в виду, почему ты выбрал меня и хочешь встречаться.

– Желаешь услышать, что ты особенная и все такое?

– Нет, я хочу, чтобы ты сказал, что задумал, – потребовала я. – Так как я не сомневаюсь, что какой-то план у тебя есть.

Мы сидели лицом к лицу, развернувшись боком на сиденьях. Эган прищурился. Его глаза поблескивали хитро и угрожающе.

– Ты слышала изречение: «Держи друзей близко, а врагов – еще ближе»? – негромко сказал он. – И это часть моей жизненной философии, красотка.

– «Красотку» можешь засунуть себе вместо свечки, – огрызнулась я.

Он фыркнул, будто выпуская пар.

– Отлично, меня уже бесит необходимость обращаться к тебе словами, которые тебе ни капли не соответствуют.

А вот и он, настоящий Эган: жестокий, несносный, эдакая менее кровожадная версия Джокера.

– Ну, наконец-то! – насмешливо воскликнула я. – В тебе нет ни капли от того доброго и благородного Эгана, каким ты хочешь казаться.

Эган насупился.

– А кто ты такая? – ответил он одновременно с вызовом и сарказмом. – Явилась ниоткуда, носишься тут и порочишь мое имя. Я думал, что неправильно понял, но с каждым разом становилось все очевиднее, что ты рвешься в бой, и меня беспокоит, чем может закончиться для тебя эта война.

Для меня? Он серьезно? О боже… Эган свято верил, что выиграет, что бы между нами ни произошло.

– Если ты считаешь, что можешь меня запугать, то ты ошибаешься. – Я чувствовала, что обязана внести ясность. – Типы вроде тебя меня не пугают.

Он покачал головой и улыбнулся с мрачным удовлетворением.

– Я и не собираюсь тебя запугивать. Я собираюсь сказать тебе правду, – медленно произнес он угрожающим тоном. – Не начинай битву, которую ты не сможешь выиграть, Джуд Дерри.

– Ты так в этом уверен? – бросила я с вызовом.

– У меня есть ресурсы для борьбы, а у тебя, насколько я вижу, нет ничего.

Он вскользь оглядел меня, пренебрежительно и высокомерно, возможно специально, чтобы внушить мне трепет. С другими он тоже использовал эту тактику? С остальными она, может, и работала. Со мной – нет.

– Того, что у меня есть, достаточно, чтобы находиться на одном с тобой уровне, – заверила я его с горькой улыбкой. – Это называется храбрость. Именно она побудила меня сесть за стол во время игорной вечеринки, чтобы оставить тебя в дураках, и она же поможет мне отразить твои выпады, если ты осмелишься пойти до конца. Так что не стесняйся, ты знаешь, где меня найти. Всегда.