Идеальный дизайн. Книга без картинок, но с примечаниями

(82)  Хорошие книги до «Москвы» доходят редко. (В виде исключения отмечаю солидный немецкий том, который должен бы порадовать шрифтовиков: Joep Pohlen. Letter Fountain: on printing types. Taschen, 2011). Преобладают посредственные иностранные книги и европоделки «Рип-Холдинга». В основном это аккумуляторы избыточного количества, ленивые картиночные source-books. У полок обычно мнутся покупатели, входящие в профессию. По моим наблюдениям, они испытывают растерянность, не зная, к какому источнику прильнуть.

(83)   В интернете есть масса всего и сразу. Легко ли дизайнеру проявить творческую оригинальность при таком напоре зрительной информации?

Я не пасусь в сети. Мне – расписываюсь в собственной слабости – трудно свыкнуться со светящимся, мельтешащим, заключённым в тяжёлую раму «хардвера».

(84)  Дизайнер Владимир Чайка: «Никаких контактов с рекламой. Никаких контактов с большими деньгами и их хозяевами. Никаких контактов с костюмным миром (сами костюм не носим!)» («23», см. примечание 6).

«Звёзды» в рекламе, кажется, не участвуют. Графическое качество рекламной продукции, по общему впечатлению, ниже среднего. Дизайнер-рекламист вряд ли ходит в костюме с галстуком, но падок на халтуру, словно бы этим намеренно дискредитирует рекламу и тем самым заглаживает свою профессиональную вину.

(85)  Любое сообщение о продаже чего-либо ошибочно называют рекламой, даже когда объявление обошлось без лукавства и риторического напора. Выступающего в эфире одёргивают, когда усматривают в его словах якобы малейший коммерческий интерес: «Только, пожалуйста, без рекламы!». Говорить гадости, получается, можно, а сказать между прочим, что такая-то книга продаётся там-то и стоит столько-то, почему-то нельзя.

(86)  Слово изобретено футуристами Михаилом Ларионовым и Ильёй Зданевичем в 1913 году. Всёчество предполагает широту кругозора и свободу творческого выбора: «Все стили мы признаём годными для выражения нашего творчества, прежде и сейчас существующие».

(87)   Почему бы не порадоваться встрече с ещё вчера виденным старым знакомым, а если вас приветствует незнакомец, почему бы не ответить ему тем же, а не говорить «простите, я вас не знаю»?

об этой книге

Ещё лет двадцать назад слово «дизайн» произносили как заклинание, противопоставляя «ничего лишнего» и «всё продумано» дряблой графической реальности. Сегодня дизайн пошёл по рукам и устам. Это побуждает меня, неисправимого идеалиста и максималиста, высказаться об идеале в профессии. Речь пойдёт, как вы уже поняли, о графическом дизайне. Для указания на данное ограничение достаточно картинок на обложке и двух «д» в заголовке.

Эта книжечка – не учебное пособие. Она не о правильных засечках и полях, не о гармоничном колорите и способах преодоления оптических иллюзий, не о методике проектирования, не о стилях, не об остроумных «ходах» и биеннальных триумфах, а обо всём том, что за этим стоит, о чём полезно поразмышлять, прежде чем браться за карандаш или мышь. Меня интересуют обстоятельства порождения, бытования, освещения графического дизайна, вся совокупность его продуктов. Мне нет необходимости отделять дизайнеров от заказчиков: и те, и другие (вместе с печатниками и распространителями) делают сообща одно и то же дело и, заметьте, почти всегда достойны друг друга.

Уверенно рассуждая об идеале, я подразумеваю замечательную профессию, в которой всё возможно и практически легко достижимо (2). Нужна лишь осознанная воля к профессиональному самоопределению и творческой свободе.

Особое внимание уделено этической стороне деятельности. В графическом дизайне, имеющем дело с формами преподнесения публике знаний и идей, этическое и эстетическое неразделимо.

В «Идеальном дизайне» всё же немало конкретных примеров и критических пассажей. Одни главы – о безусловных достоинствах, другие – о характерных пороках, так сказать, минус-идеалах. Негатив черпается из отечественной, увы, только столичной практики. Отстаивая идеал, я иду от противного, а противного предостаточно (каламбур нечаянный). Если вы не разделяете мой скепсис, считайте, что говорится о плохом вообще.

Меня интересуют примечательные и симптоматичные явления, а не личности, поэтому имена «антигероев» профессии не называются. Если вы их узнаете, значит в моих критических выпадах что-то да есть. Догадываюсь, что «кто-то кое-где у нас порой» делает отменные графические вещи, но общая картина не радует. Зная, как болезненно дизайнеры воспринимают неодобрительные отзывы о своих работах (3), отмечу следующее. Во-первых, по замыслу книги, я ориентируюсь на труднодосягаемый идеал, во-вторых, особо не выделяю никого из критикуемых – на их месте могли бы быть и другие, в-третьих, никого не хочу обидеть. Дизайнеры избалованы полным отсутствием профессиональной критики, не считая комплиментарной (4). Критическая масса непрерывно растёт, а с её ростом обогащается представление об идеальном дизайне.