Идеальный джентльмен

Бэнкрофт развалился в кресле и почесал макушку одной рукой, другой шаря по ящикам в поисках сигарет.

– Происходит много всего. Ты могла бы немного сузить область того, что тебя интересует?

– Ты знаешь, что я имею в виду. Неприятно просыпаться посреди ночи из-за того, что какое-то «неустановленное существо» напало и убило женщину в Манчестере на глазах у всей планеты, и теперь оно – новость дня. Что непонятного было в моем распоряжении замести эту историю под ковер?

– Что? – Бэнкрофт резко вскинул голову и выплюнул сигарету, которую только что сунул в рот. – Наше соглашение звучало совсем иначе. Я не собираюсь ничего «заметать под ковер», а обещал лишь повнимательнее присмотреться к смерти Филипа Батлера. Именно этим мы сейчас и занимаемся.

– И что, добились хоть какого-то прогресса?

– Дело движется.

Ханна попыталась сосредоточиться на одном из десятков пятен на ковре – самом заметном и большом, подозрительно красного цвета. Она знала, что не умеет держать лицо, а Бэнкрофт явно собирался выдавать правду в самых минимальных дозах.

– Движется? – фыркнула доктор Картер. – Меня это должно успокоить? – Она наклонилась вперед и прошипела: – Люди, которых я представляю, сильно расстроены.

– Люди, которых ты представляешь, сильно расстраивают меня.

– Как всегда, заговариваешь мне зубы, – усмехнулась доктор Картер. – Забыл о второй части нашего соглашения? Потому что уж я-то точно помню всё. Подведешь меня, и мы не станем сдерживать свой интерес к твоей протеже.

– Не смей являться ко мне на работу и угрожать.

– Я бы сделала это в другом месте, но ты никогда не покидаешь здание. Кстати, серьезно, что это за вонь?

– Чесночный соус, оставленный в душном кабинете, – пояснила Ханна, кивнув на мушкетон в углу.

– Твоя уборщица не справляется со своими обязанностями, – прокомментировала доктор Картер, взглянув вначале на оружие, потом на Бэнкрофта и, наконец, кивнув в сторону помощницы редактора.

«Ну всё, – подумала Ханна, – сейчас она огребет».

– Когда твои расстроенные и расстраивающие руководители уволят тебя, можешь занять эту должность, – парировал Бэнкрофт.

– Поверь мне, дорогой, тебе не понравится моя разозленная версия, – заявила доктор Картер, резко вставая.

– Мне и эта версия не нравится.

– Не желаешь что-нибудь мне сказать, прежде чем я уйду? – тоном ниже осведомилась она.

– Желаю, – отозвался Бэнкрофт. – Ты потеряла сережку, а еще посадила кофейное пятно на юбку.

«Вот это да», – восхищенно подумала Ханна.

– Даю тебе срок до конца дня, – процедила доктор Картер, подхватывая с пола свой кейс.

– Или что?

На миг показалось, что она собиралась что-то ответить, но передумала и направилась к двери, повторив уже за порогом:

– До конца дня! – и добавила: – А еще попрыскай здесь освежителем воздуха.

Многострадальная дверь снова хлопнула.

Бэнкрофт поднял со стола сигарету и зажег ее.

– У меня создалось впечатление, что наша гостья выглядела слегка напряженной.

– Как считаешь, она говорила серьезно? – спросила Ханна.

– А, – отмахнулся Бэнкрофт, пуская к потолку колечко дыма. – Если никто тебе не угрожает, значит, ты плохо выполняешь свою работу.

– Тогда, похоже, ты справляешься с ней просто превосходно.

Начальник с энтузиазмом почесал что-то. К счастью, стол скрывал от Ханны, что именно.

– Хорошая новость заключается в том, что у нас есть то, чего нет у доктора Картер, – сказал Бэнкрофт.

– Вонь протухшего чесночного соуса, от которой мы вряд ли когда-то избавимся?

– Я имел в виду кое-что другое. – Он бросил окурок в кружку, где тот с шипением скончался, после чего подхватил мушкетон и объявил: – Идем, пора взять интервью у вампира.

– Конечно, куда же мы без мистера Чехова, – вздохнула Ханна. – А то я уже начала беспокоиться, что тошнота может пройти.

– А все из-за проблем с алкоголем.

– Да заткись ты.

Глава 44

Когда двери в подвал распахнулись, изнутри донесся стон:

– Пожалуйста, закройте! Пожалуйста!

Голос вампира звучал хрипловато и слегка шепеляво. Бэнкрофт включил свет и захлопнул за собой створки.

Ханна постояла на месте, давая глазам привыкнуть к полумраку сырого подвала после ослепительных лучей солнца, и вскоре разглядела в углу жалкую, скорченную фигуру Леона Гибсона. Либо его состояние сильно ухудшилось за ночь, либо он просто выглядел еще кошмарнее при дневном свете. Голова торчала из анорака, плотно запахнутого на груди. Мертвенно-бледная кожа блестела от пота. Широко раскрытые глаза налились кровью, а нижняя губа была прокушена в нескольких местах еще сильнее отросшими клыками. Ханна не могла отнести себя к поклонникам фильмов о вампирах, но даже она знала, что эти создания ночи обычно выглядели как элегантные личности с аурой сексуальной опасности. Гибсон точно не производил такого впечатления и походил скорее на жертву, чем на хищника.

Стоявший рядом Бэнкрофт ткнул мушкетоном в сторону добровольного пленника.

– Это действительно так уж необходимо? – спросила Ханна.

– Надеюсь, нам не потребуется это выяснять.

– Леон, вы в порядке? – уточнила она, повышая голос.

– Холодно. Голодно.