Идеальный любовник

— Но тебе ведь кое-что уже известно? Ты же заглядывала в Интернет, когда узнала, кто я.

Кэти покраснела, как маленькая девочка, которую застали в тот момент, когда она запустила пальцы в коробку с печеньем.

— Конечно, я смотрела…

— Кто бы сомневался. — Он усмехнулся. — И что ты прочитала?

— Ну, совсем не то, что хотелось.

— А что хотелось?

— Не знаю. — Кэти завернула крышку на баночке майонеза. — Например, какое у тебя было детство?

Если бы кто-то другой осмелился задавать ему вопросы личного характера, он, разумеется, отказался отвечать, но против Кэти трудно устоять — она сумела так мягко спросить.

— Мое детство состояло из двух половинок, — задумчиво произнес он. — Первая была сплошной идиллией. А потом умерла моя мать.

У Кэти сжалось сердце. Уж кто-кто, а она знала, что это значит, помнила боль утраты.

— И все изменилось? — прошептала она.

— Совершенно. Отец был безутешен. — Ксавьеро уставился в потолок. Горе отца научило его тому, как опасна излишняя чувствительность. Впрочем, как и состояние счастья — оно преходяще. — Отец старался забыться, занимаясь воспитанием моего старшего брата, готовя его к трону. Для меня это означало свободу, я увлекся верховой ездой и начал учиться игре в поло.

Кэти снова стало его жалко, потому что ребенок, у которого слишком много свободного времени, порой бывает одинок.

— Теперь твой брат — король.

— Да. Отец умер в прошлом году, и всем управляет большой старший брат, — с горечью в голосе произнес Ксавьеро. — Модернизирует Заффиринтос радикальными реформами.

Но Кэти не интересовали радикальные реформы — она хотела увидеть остров глазами своего возлюбленного.

— Заффиринтос — красивое место? — спросила она.

— Очень красивое. — Вопросы Кэти заставили его вспомнить о том, как долго он отсутствовал. Его не было на острове с момента коронации брата. А причина — самая что ни на есть банальная: детское соперничество. Да разве всем своим существом он не бунтовал по поводу того, что трон наследует Казимиро? Власть. Он, Ксавьеро, обладал достаточной властью, но велик был соблазн управлять страной.

Погрузившись в свои мысли, он забыл о Кэти. А она смотрела на него голубыми глазами и ждала, когда он нарисует ей картину своего райского дома. Что ж, он удовлетворит ее желание. Почему бы и нет? Он будет сказочным принцем из выдуманной страны. Как в рекламной брошюре.

— Там зеленые леса, как в Ирландии, и поэтому остров называют изумрудным. И у нас лучшие в мире пляжи, где белый, как сахар, песок. Есть залив, где вода необыкновенного темно-голубого цвета — даже ярче, чем твои глаза, саrа. Летними ночами на берег приползают откладывать яйца редкие морские черепахи, логгерхеды. Ночью так тихо, что можно услышать звук падающих звезд.

Кэти вздохнула. Его лирическое описание создавало образ человека романтичного, неравнодушного. Таким она хотела его видеть. Неужели она хоть чуть-чуть ему нравится? Ведь он сравнил ее глаза с голубым морем, и еще по-итальянски назвал «дорогой». Как легко услышать что-то большее за простыми словами! Вообразить, к примеру, что ему от нее нужна не только постель.

— Это похоже… на рай, — задумчиво произнесла она.

— Да, похоже, — согласился он, прекрасно зная, что она хочет от него услышать. Она хочет, чтобы он отвез ее туда. Неужели Кэти мечтает посетить его великолепный дворец и, возможно, там поселиться? В таком случае ей лучше не путать фантазию с реальностью. — Ты, конечно, понимаешь, что я никогда не смогу взять тебя туда, — мягко произнес он и, потянув к себе, усадил на колени.

Она понимала, но… Кэти закусила губу. Она надеялась на то, на что надеется любая женщина в похожей ситуации. А то, что он сказал ей сейчас, можно было и не говорить.

Кэти вызывающе спросила:

— Почему не сможешь?

Кончиком пальца он приподнял ей подбородок:

— Потому что моя семья никогда не позволит мне открыто жить с любовницей. Для них не приемлемы современные взгляды на сексуальное партнерство.

— Они стали бы презирать меня?

— Кэти! Пожалуйста, не начинай…

— Конечно, всегда винят женщину, и никому даже в голову не придет, что их любимый принц имеет к этому хоть какое-то отношение.

— Хватит, — прервал ее он.

— Хорошо. — Голос у нее дрожал. — Мне самой эта тема порядком надоела.

— Этот разговор начала ты.

— А ты все испортил.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что, если будешь говорить со мной подобным образом в присутствии других, тебя могут обвинить в оскорблении принца?

«Не раскисай!» — приказала себе Кэти.

Она выбросила из головы глупые мысли и вместо этого жадно припала губами к ложбинке у него на горле.

— Это только в том случае, если я — твоя подданная, — ответила она, вдыхая горьковатый запах его кожи. — А я таковой не являюсь.

Ксавьеро засмеялся, и раздражение улеглось. А она остра на язык! И к тому же сохраняет самообладание и ведет себя достойно. Сейчас она оказалась на высоте по сравнению с другими женщинами, светскими дамами, с которыми он спал.