Леди Маркби.
Ее зовут миссис Чивли. Кажется, она из дорсетширских Чивли. А впрочем, не знаю. Сейчас все так перепуталось. Каждый оказывается в конце концов кем-то другим.Сэр Роберт Чилтерн.
Миссис Чивли? Я как будто слыхал это имя.Леди Маркби.
Она только сейчас из Вены.Сэр Роберт Чилтерн.
А! Ну тогда я знаю, о ком вы говорите.Леди Маркби.
Ну конечно. У нее там множество знакомых, и она про всех рассказывает такие забавные истории. На будущий год непременно поеду в Вену. Надеюсь, в посольстве есть хороший повар?Сэр Роберт Чилтерн.
Если нет, мы отзовем посла. Будьте добры, покажите мне миссис Чивли. Я хотел бы на нее посмотреть.Леди Маркби.
Разрешите, я вас представлю.Сэр Роберт Чилтерн
Миссис Чивли.
Благодарю вас, сэр Роберт. Если знакомство начинается с комплимента, оно имеет все шансы превратиться в прочную дружбу. Потому что начало было правильное. К тому же, как выяснилось, мы с леди Чилтерн старые знакомые.Сэр Роберт Чилтерн.
Вот как?Миссис Чивли.
Да. Она только что напомнила мне, что мы вместе учились в школе. Тогда и я вспомнила. Она всегда получала награды за хорошее поведение. Да, я отлично помню: леди Чилтерн всегда получала награды за хорошее поведение!Сэр Роберт Чилтерн
Миссис Чивли.
Мои награды пришли несколько позже. И вряд ли они были за хорошее поведение. Я уже забыла за что!Сэр Роберт Чилтерн.
Во всяком случае, за что-нибудь очаровательное!Миссис Чивли.
А разве женщин награждают за то, что они очаровательны? По-моему, их за это наказывают. Сколько есть прелестных женщин, которые состарились раньше времени только оттого, что их поклонники были так им верны! Иначе я не могу объяснить совершенно замученный вид ваших лондонских красавиц.Сэр Роберт Чилтерн.
Какая мрачная философия! Я понимаю, миссис Чивли, попытаться вас классифицировать было бы дерзостью. Но скажите все-таки — в глубине души вы пессимистка или оптимистка? У нас ведь только и осталось, что эти две модные религии.Миссис Чивли.
Ну нет, я ни то ни другое. Оптимизм — это улыбка до ушей, а пессимизм — синие очки. К тому же и то и другое только поза.Сэр Роберт Чилтерн.
Вы предпочитаете быть естественной?Миссис Чивли.
Иногда. Но это очень трудная поза — долго не выдержишь!Сэр Роберт Чилтерн.
А что сказали бы о такой теории авторы психологических романов, о которых мы сейчас столько слышим?Миссис Чивли.
Ах, сила женщины в том, что ее не объяснишь с помощью психологии. Мужчин можно анализировать, женщин… только обожать.Сэр Роберт Чилтерн.
Вы считаете, что наука не может совладать с проблемой женщины?Миссис Чивли.
Наука не может совладать с иррациональным. Вот почему в нашем мире у науки нет будущего.Сэр Роберт Чилтерн.
А женщины в нашем мире представляют собой иррациональное?Миссис Чивли.
Да — те, что хорошо одеваются.Сэр Роберт Чилтерн
Миссис Чивли.
Вопросы не бывают нескромными. Ответы иногда бывают.Сэр Роберт Чилтерн.
Все-таки скажите, что вас привело сюда — политика или жажда развлечений?Миссис Чивли.
Политика мое единственное развлечение. Теперь ведь женщине не разрешается флиртовать раньше сорока лет и питать романтические чувства раньше сорока пяти. Так что нам, кто еще не достиг — или говорит, что не достиг, — тридцатилетнего возраста, остается только благотворительность и политика. Но благотворительность — это последнее прибежище для тех, кто любит допекать своих ближних. Я предпочитаю политику. По-моему, это как-то… изящнее.Сэр Роберт Чилтерн.
Политика благородное поприще!Миссис Чивли.
Да. Иногда. А иногда это азартная игра, сэр Роберт. А иногда страшная скука.Сэр Роберт Чилтерн.
А вы что в ней нашли?Миссис Чивли.
Я?.. Всего понемножку.Сэр Роберт Чилтерн
Миссис Чивли.
Благодарю вас.Сэр Роберт Чилтерн.
Но вы все-таки не сказали, почему вы так вдруг решили оказать нам честь своим посещением? Лондонский сезон уже идет к концу…