Идеальный мужчина

Мистер Бафорд был почти готов избавиться от своей необузданной племянницы, находящейся под его опекой, но, будучи человеком совестливым, счел неправильным препоручить Тиффани заботам миссис Андерхилл, которая уже доказала свою неспособность справиться с Тиффани. Выручила миссис Бафорд, которой пришла в голову счастливая мысль — написать мисс Климпинг письмо с просьбой не отказать в совете, как поступить с ее бывшей воспитанницей. Мисс Климпинг немедленно воспользовалась представившейся возможностью оказать услугу Анкилле Трент, которую очень любила, и предложила миссис Бафорд попытаться уговорить мисс Трент занять пост гувернантки-компаньона в семействе миссис Андерхилл. Помимо того, говорилось далее в письме мисс Климпинг, что мисс Трент незаурядная особа (несомненно, миссис Бафорд знакома с ее дядей — генералом сэром Мордауитом Трентом), она имеет еще одно отличительное качество — это единственный на свете человек, который может оказывать влияние на мисс Вилд.

Вот таким образом Анкилла и увеличила число обитателей Стаплса и очень скоро настолько сблизилась с миссис Андерхилл, что та в ней просто души не чаяла.

Прежде миссис Андерхилл никогда не откровенничала с нанимаемыми ею гувернантками, хотя была женщиной добродушной. Она так ревностно охраняла собственное достоинство, что в стараниях не уронить его доходила, обращаясь с зависимыми от нее людьми, до крайностей, ничуть не уступая в этом отношении чванливым аристократам. Миссис Андерхилл так обрадовалась возможности вновь заполучить племянницу в свои руки, что не стала возражать против сопровождения Тиффани мисс Трент, однако это условие ей пришлось не по вкусу. Про себя она решила сразу же дать понять гувернантке, что, сколько бы генералов ни было у нее в родне, любая ее попытка представить себя значимой особой будет пресечена в корне. Но в связи с тем, что у мисс Трент и в мыслях не было ничего подобного, репрессивные меры, к которым собиралась прибегнуть миссис Андерхилл, были преданы забвению уже через неделю, а затем последовало и признание самой хозяйки, что она и ее дети понять не могут, как такая женщина, как мисс Трент, может довольствоваться жалкой ролью гувернантки?

В данный момент миссис Андерхилл продолжала развивать начатую тему разговора:

— Тиффани все еще дитя — этим все сказано. Но речь идет о такой особе, да к тому же все эти слухи о городских денди… Ну, словом, есть отчего встревожиться, и я, признаюсь, места себе не нахожу.

— А мне кажется, мэм, волноваться не стоит, — попыталась успокоить ее мисс Трент, — даже если Тиффани вскружит ему голову… Что ж, я вполне допускаю такую возможность. Но она это сделает только затем, чтобы доказать всем нам, что может заставить любого мужчину упасть к ее ногам… Не исключено, что и он будет не прочь пофлиртовать с Тиффани. Но что до вреда, который может быть ей причинен, — об этом не может быть и речи, как нет и ни малейшей причины для беспокойства по этому поводу. Вы только подумайте, мэм, она же не какая-то служанка без роду и племени, за спиной которой никто не стоит!

— Да, пожалуй, — с сомнением произнесла миссис Андерхилл. — Убедительно, конечно, но… А вдруг он захочет на ней жениться? Что тогда?

— Если у него будут поползновения на сей счет, — в глазах мисс Трент появилась смешинка, — нам придется ей напомнить, что он пока еще не пэр.

Миссис Андерхилл не удержалась от улыбки, однако же, вздохнув, сказала, что, во имя всех святых, желала бы, чтобы сэр Вэлдо не приезжал в Брум-Холл.

Через несколько дней точно такое же желание выразил и сам сквайр, заявив в разговоре с мисс Трент, что от всей души хотел бы, чтобы Идеальный Мужчина загремел в тартарары.

Он догнал ее, когда она возвращалась в Стаплс, и учтиво спешился, чтобы пойти рядом. Многие считали его неприятным человеком, так как, помимо привычки относиться к людям с недоверием, он был к тому же грубоват и имел обыкновение при разговоре, насупив брови, пристально смотреть собеседнику в глаза. Миссис Андерхилл всегда терялась в его присутствии, но у мисс Трент, в отличие от нее, нервы были крепкие. Она с холодным спокойствием выдержала его взгляд и отвечала на вопросы, которыми он ее обстреливал, без трепета и запинки, заслужив тем самым его одобрение, что случалось крайне редко. Он назвал ее разумной женщиной, безо всяких там «фигли-мигли», не забыв при этом добавить, что очень хотел бы так же отозваться и о некоторых других, да не может.

Мисс Трент ответила на комплимент только легкой улыбкой, что заставило сквайра заявить предостерегающим тоном:

— Только не говорите мне, что вы в восторге от этого светского льва!

Это вызвало у нее искренний смех.

— Нет, никоим образом! Я уже миновала тот возраст, когда приходят в восторг.

— Вздор! Вы еще девчонка!

— Да, шесть лет с хвостиком. А в хвостике — еще двадцать!