Идеальный план

Пьяный крик Троера разлетался по этажу, застревая в стенах. Он не любил проигрывать. И особенно не любил, когда принадлежавшая ему женщина показывала характер. В такие моменты в нём просыпался бес противоборства. Он дал ей всё, а она отплатила ему изменой. Так даже блудливые потаскухи не поступали. Один звонок и сотни молодых куколок слетятся, соревнуясь друг с другом за право переспать с ним. Что эта женщина себе позволяет?!

– Эля! Помнишь сцену из «Сияния» Стэнли Кубрика с пожарным топором? Вот именно! Только я использую бензопилу. – Троер прислонил ухо к дверному полотну. С той стороны не доносилось ни звука. – Живо открой дверь! Не вынуждай меня причинять тебе боль!

Он сполз на пол. Минувший день никак не хотел выветриваться из головы. Допрос… видеообращение… Своенравие жены сюда же. Несгибаемый Троер вернётся ближе к рассвету, а пока на шведском паркете распластался жалеющий себя мужчина средних лет, никоим образом не похожий на лощёного Троера с обложек журналов.

– Эльвиииииира! – фальшиво распевал он. – Открой своему мужу дверь! Будь хорошей девочкоооооой.

Стенания миллиардера принесли плоды. Эльвира Троер раскрыла дверь и безучастно посмотрела на мужа, туже затягивая пояс халата. Заплаканное лицо скрывалось в темноте. За её спиной в незашторенное окно комнаты проникал молочный лунный свет.

– Ты меня разбудил, – сказала она, не выдавая страха. Трезвый Стас был непредсказуем. Пьяный Стас был непредсказуем в десятой степени. Не открой она добровольно, он сходил бы за бензопилой. Её муж никогда не бросал слова на ветер. В порыве гнева он бы распилил её пополам, приговаривая, что она сама в этом виновата. Деньги взрастили в нём чувство превосходства, отняв остатки человечности. Богатство и её ослепило, много лет она не замечала одержимости мужа. Или делала вид, что не замечала, поскольку так было удобно. Смерть близкого человека сняла с неё шоры равнодушия. Самой бы у неё не хватило храбрости вырваться из плена дурного сна. Люди меняются только под гнётом обстоятельств.

– Я разнесу дом в щепки, если ты не будешь вести себя благоразумно, – заявил Троер.

– Охотно верю. Что тебе нужно, Стас?

– Не смей закрывать на ночь дверь. Я могу входить в спальню, когда захочу. Это ясно?

– Да. – Если он захочет переспать с ней, она заплачет от отвращения. Её слёзы вызовут у него самодовольную улыбку. Она не хотела доставлять ему такое удовольствие.

Но её психопатический муж предложил нечто иное:

– Выпьешь со мной?

– Ночью? – удивилась она. – Спиртное в меня не полезет.

– Только не говори, что тебе рано вставать на работу.

– Отказаться нельзя, насколько я полагаю, – уточнила она, прекрасно зная, к каким последствиям приведёт непослушание – он сожмёт её челюсть и насильно вольёт в неё ведро виноградного вина.

– Мне нужна компания. Жена ты мне или кто? Давай выпьем и покатаемся на гольфкаре.

– Мне эта идея не нравится.

Подёрнутые дурманом глаза Троера опасно блеснули.

– Оденься. Встретимся на улице через пять минут. Схожу за вином и фруктами. – Он остановил взгляд внизу её живота. – И не надевай трусики.

Покрутив бёдрами, он отправился на кухню, распевая «Ой, мороз, мороз» на пределе громкости своего голоса. За двадцать лет Эльвира успела возненавидеть, полюбить и снова возненавидеть эту песню. Она сняла халат, стянула трусы и залезла в джинсы. Сонливость уступила место глубокой тревоге. Что бы ни нашло на Станислава Троера, ночное катание могло закончиться для обоих нехорошо. Если муж свернёт себе шею, врезавшись в дерево, она испытает облегчение. Пустота внутри неё не даст горю овладеть разумом. А вот о том, что он приготовил для неё, ей не хотелось даже думать.

Перед тем как спуститься к пока ещё официальному мужу, Эльвира Троер положила в задний карман нож, который Стас оставил в комнате вместе с грушей. Заколоть его первой у неё не хватит духа, зато в защите нож может стать спасением. После ужина с гениталиями она готова к чему угодно.

2

Вдали от городского освещения ярко желтели рассыпанные по небосводу звёзды. Территория поместья вторила с земли разбросанными садовыми фонарями. Светящиеся шары делали угодья похожими на взлётно-посадочную полосу. Троер нарезал круги по полю для гольфа на скорости двадцать километров в час, огибая флагштоки с переменным успехом. Полы мятой рубашки колебались на свежем ветру. Необузданное веселье обойдётся ему в стоимость нового газона, но он об этом не думал, выворачивая руль электрокара до упора в ту или иную сторону.

Эльвира куталась в куртку, несмотря на довольно тёплую ночь. Она не отпускала поручень, боясь вывалиться за борт. В отсеке для снаряжения покачивалась корзина с фруктами и вином. Перед заездом они выпили бутылку Шато Латур две тысячи третьего года и теперь её немного мутило. Если муж выжмет предельную скорость, её непременно вырвет. Что ж, Станислав Троер мог себе позволить почём зря переводить вино стоимостью двести тысяч рублей.

– Покатаемся вокруг пруда! Там же сделаем остановку!