Идеальный план

Владелец «Троер Индастриз» недолго ходил по окрестностям в поисках автомобиля, уклоняясь от ветвей и запинаясь о пни. «Киа» нашёлся в толще нескончаемого березняка, убегавшего в глубины ночного леса. Окна машины сливались с тёмным контуром кузова. Подойдя вплотную, Троер наконец-то включил захваченный из дома ручной фонарик, наплевав на режим маскировки.

– Надо же, сукин сын не соврал, – сказал он пьяным голосом. – Жизнь полна сюрпризов.

Он приставил фонарь к боковому стеклу, держа указательный палец на спусковой скобе пистолета. На заднем сиденье лежал связанный по рукам и ногам мужчина. Ещё один сидел на переднем пассажирском сиденье с опущенной головой. Третий человек, если и был, то в багажнике. Всё, как говорил наёмник. Не представляющие опасности люди находились под действием хлороформа и являли собой лёгкую мишень. Три точных выстрела положат конец затянувшимся унижениям. Бах-бах-бах, а далее обратный путь в особняк через слепую зону, где обезумевший от горя муж кинется звонить в службу спасения и слёзно умолять помочь жене. Чем не идеальный план?

Троер скривил губы и осветил днище автомобиля. Из железного брюха торчали пучки травы. На всякий случай он отошёл подальше, встал за стволом дерева и нажал на кнопку брелока. Резкий «пик-пик» разбудил, наверное, всех животных в радиусе километра. Троер сочно выругался в полголоса. В изящном плане засела громоздкая заноза. Охрана непременно услышит звуки выстрелов и наломает дров.

Медленно открыв дверцу, он первым делом помахал перед носом рукой в перчатке. Ужасно воняло кислятиной.

– Признавайтесь, кто из вас обделался, мальчики. Неужели все разом? Вот это я понимаю, командная игра.

Троер приставил к голове Антона дуло, не собираясь задерживаться в лесу надолго. Предстоящий день в конец его измотает, надо было беречь силы. По одному выстрелу в затылок и назад. Загонять напичканный трупами автомобиль в чащобу слишком рискованно. Когда тела найдут – а это случится если не через несколько часов, то через несколько дней – ни один волосок не должен вести к нему. За руль садиться просто опасно. К тому же неизвестно, что произойдёт, когда он вставит ключ в замок зажигания. Большой бум разметает фрагменты тел по деревьям? В кино так избавляются от свидетелей сплошь и рядом. От сумасшедшего наёмника и не такое можно ожидать.

Если повезёт, на автомобиль через пару дней наткнётся какой-нибудь зевака. Если нет, полиция обнаружит его на рассвете, прочёсывая прилегающую к поместью территорию.

– Нет! Пожалуйста! Не стреляйте! – прокричал Антон. Пистолет у затылка предельно его напугал, ни о каком притворстве не могло быть и речи. Он вжался в кресло, наивно веря, что, если максимально напрячься, пуля отскочит.

Услышав крик друга, писатель в страхе приоткрыл глаза и тотчас узнал в человеке с оружием кандидата в мэры города с предвыборного билборда. В проблесках лунного света богач выглядел потрёпанным. Наёмный убийца миллиардера не сопровождал. Либо он получил свои деньги, либо… да что угодно могло произойти, бессмысленно гадать сейчас о случившемся.

– Что б тебя! – Троер отвёл пистолет в сторону. Убивать человека в сознании было несколько сложнее, чем без него. Ненамного, но сложнее.

– Мы ничего не знаем! Нас похитили, и… и… прошу вас! Не делайте этого!

– Перестань скулить! – Рукоять пистолета попала Антону в переносицу. Раздался хруст, за ним мгновенно последовало всхлипывание. Из носа музыканта беспрепятственно потекла кровь. Связанные руки не позволяли ничего с этим поделать. Футболка с фотографией участников Tears for fears быстро покраснела. – Ты видел моё лицо, уже ничего не исправить.

Он хотел добавить «ничего личного», однако всё обстояло как раз наоборот. Им двигали только личные мотивы. Страдания людей, над которыми он имел власть, приносили ему сравнимое с сексом или наркотиками удовольствие. Даже количество денег на счетах не столь вдохновляло, как упоение чужим страхом. И не всё ли равно, родился он таким или стал, проникшись жестокостью мира. Удел размазни – становиться кормом для хищников вроде него. Вся жизнь Троера это подтверждала.

– Нет! Я ничего не видел!

– К чему пустой разговор? Ты знаешь, кто я. Не лги мне, определённо знаешь. Зажмурься, если тебе страшно, другого совета у меня нет. Свинец быстро сделает своё дело, не успеешь почувствовать боль.

– Это будет твоя самая большая ошибка, – неожиданно произнёс писатель. В лицо ему тут же упёрся луч фонаря. Это его не остановило. – Вы с женой главные подозреваемые в убийстве наших друзей. На пути сюда мой автомобиль попал в поле зрения многих дорожных камер. Полиция без труда вычислит маршрут и свяжет одно с другим. Наша смерть ничего не изменит, зато принесёт новые проблемы. Просто уйди, не нужно нас развязывать. Можешь даже не оставлять нам ключ. Мы даём слово, что не дадим против тебя показаний.

Троер пригладил волосы нетвёрдой рукой, о чём-то размышляя.

– Мертвецы не дают показаний, – сказал он с высокой долей энтузиазма. – Ваша смерть даст мне возможность остаться на свободе. Об этом ты не подумал?