Читаем Идеальный план полностью

Идеальный план

Но у меня нет времени задать хоть один вопрос, потому что меня ждет автобус, а самолет стоит на взлетной полосе, готовый к нашему путешествию.

– Позвонишь мне, когда сможешь? – спрашиваю я, пятясь к автобусу.

Она кивает, и я не спускаю с нее глаз, пока мне не приходится подниматься по ступенькам автобуса, где я практически бегом добегаю до своего места и выглядываю в окно, видя, как они вдвоем садятся на бордюр возле арены.

Почему они сели? Им не нужно столько времени. На самом деле им вообще не нужно время.

Ни одна часть меня не может похвастаться спокойствием, хладнокровностью или собранностью. Я полностью утратил контроль. В некотором смысле я потерял контроль с тех пор, как эта девушка поселилась в моей квартире, но на этот раз отсутствие контроля не ощущается освобождением. Когда мы уезжаем, я буквально закручиваюсь в узел.

Что бы ни происходило между нами, это ново. У нас не было возможности полностью это обсудить, и в то время казалось странным вешать на нас какой-то ярлык.

Но теперь я жалею, что у нас его нет. Чтобы она могла сказать о наших отношениях ему, но, что гораздо более важно, – могла бы сказать мне, где мы находимся.

Неуверенность переполняет мое тело, затмевая все оставшиеся разумные чувства.

Достаточно ли много я значу для нее?

Вернется ли она к нему?

Хотела ли она вернуться к нему все это время?

Хочет ли она меня вообще?

Эти четыре вопроса поглощают меня, ослепляют, повторяясь снова и снова, пока я наблюдаю, как девушка, в которую я по уши влюблен, общается с другим мужчиной. И я должен сесть в самолет, покинуть Чикаго и молиться, чтобы я был ей нужен.

До аэропорта двадцать минут езды, и я едва их выдерживаю, прежде чем позвонить.

– Привет, – говорит она, сглатывая.

И я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она пытается скрыть эмоции.

– Ты в порядке?

Выйдя из автобуса, я задерживаюсь на летном поле, пока остальные ребята садятся в самолет.

Из ее груди вырывается рыдание.

– Да.

– Инди. – Я со вздохом закрываю глаза. – Черт.

Ненавижу слышать, как она расстраивается, но вдобавок меня еще заживо съедает незнание точной причины.

Проводя рукой по голове, я быстро расхаживаю по расчищенному асфальту и прислушиваюсь к ее прерывистому дыханию и шмыганью носом.

Наконец она говорит:

– Райан, я в порядке.

Слова звучат резко, и я не понимаю, хочет ли она, чтобы я оставил ее в покое, или просто пытается казаться невозмутимой.

На линии повисает напряжение.

– Он хочет, чтобы ты вернулась?

Она не отвечает, и мое сердце замирает от ее оглушительного молчания.

– Что именно он сказал?

– Это не имеет значения.

– Инд, как ты могла сказать, что это не имеет значения? Это явно важно для тебя. Ты расстроена.

– Я переживу. Столько лет… с этим нужно попрощаться.

Черт. Все это не то, что я хотел услышать, но я сам не знаю, чего ожидал. Я действительно думал, что она ответит на звонок и скажет мне, что послала его на хрен или что ей вообще на него наплевать?

Инди чувствительна. Поначалу это меня отталкивало, но в конечном итоге именно ее открытость чувствам заставила меня так сильно в нее влюбиться. Конечно, этот разговор на нее повлиял. Она не была бы собой, если бы это было не так.

Но мне нужно, чтобы она сказала мне, что между нами ничего не меняется, и, очевидно, она не может этого сказать.

– Шэй, поехали! – кричит один из сотрудников команды с верхней площадки самолетного трапа.

– Блу… – начинаю я, но, кажется, не могу подобрать слов.

Мне нужно сказать ей, как сильно она мне нужна. Нужно сказать ей, что я могу дать ей жизнь, о которой она всегда мечтала, если она мне это позволит. Сказать ей что-нибудь, что заставит ее забыть об этом гребаном разговоре с парнем, который ничего не сделал, но заставил ее почувствовать, что ее недостаточно и в то же время слишком много.

– Ты должен идти, Райан.

– Шэй! – снова слышу я.

– Черт возьми. – Я делаю глубокий вдох, начиная подниматься по трапу в самолет. – Инди, у тебя столько времени, сколько тебе нужно. Я пойму или, по крайней мере, попытаюсь понять. Счастливого завтрашнего полета.

Я отключаюсь, потому что она мне дорога́, и я в состоянии понять, что этот момент касается не меня. Да, отсутствие контроля и неизвестность могут меня просто убить, но насколько гребаным эгоистом я окажусь, если не дам ей время все обдумать?

Но даже несмотря на то, что я пытаюсь быть хорошим парнем, когда я сажусь в кресло для взлета, меня гложет ошеломляющее осознание того, что я, возможно, как влюбленный дурак, все неправильно понял, точно так же как неправильно все понял раньше, с другой женщиной.