Идеальный шпион

Дальше по коридору располагается информационный, а также дезинформационный центр Морри Вашингтона. По стенам стоят ящики с виски и нейлоновыми чулками, ожидая своего часа, чтобы проложить путь к сердцу избирателей. Именно из письменного стола Морри вели свое начало беспочвенные слухи относительно того, что кандидат консерваторов поддерживал Освальда Мосли, а лейбористский кандидат питает нездоровое пристрастие к своим ученикам. Действуя циркулем, Пим быстро проглядывает содержимое ящиков. Официальное письмо из банка, колода карт с неприличными картинками на рубашках. Письмо из банка на имя мистера Морриса Вурцхаймера касается превышения кредита на сумму в 120 фунтов. Карты могли бы занять его воображение, если бы не затмевала их живая реальность Джуди. Аккуратно заперев за собой все замки, Пим начинает подниматься к последней площадке и замирает, прислушиваясь к тому, как мурлычет по телефону мистер Маспоул. Последний этаж — это святилище, объединяющее сейф, шифровальную и стратегический центр. В конце коридора находятся личные апартаменты Нашего Кандидата, куда до сих пор не проникал даже Пим, потому что Сильвия в последнее время могла оказаться в постели в самые неурочные часы, ибо страдала головными болями, а кроме того, пыталась загореть до черноты, поджаривая себя с помощью лампы, приобретенной у мистера Маспоула. В результате Пим никогда не знал, удастся ли ему вовремя ретироваться. Следующая дверь ведет в так называемый «Центр деловой активности», где ворочают крупными деньгами, добиваются поддержки и заручаются обещаниями. В чем состоят эти обещания, до сир пор остается для меня тайной, хотя однажды Сид упомянул о каком-то плане асфальтирования старой гавани и переделки ее в автопарк на радость многим преуспевающим подрядчикам.

Внезапно мистер Маспоул вешает трубку. Пим бесшумно поворачивается на каблуках, готовый неспешно, но незамедлительно удалиться вниз по лестнице.

Его спасает новый шорох набираемого номера. На этот раз мистер Маспоул говорит с дамой — ласковым голосом он задает вопросы и мурлычет ответы. Так мистер Маспоул способен беседовать часами. Это его маленькая отдушина.

Подождав, пока голос начинает журчать с успокоительной непрерывностью, Пим возвращается на первый этаж. Темнота в комнатах Комитета пахнет чаем и дезодорантом. Дверь во внутренний дворик заперта изнутри. Пим осторожно поворачивает ключ и кладет его в карман. На лестнице, ведущей в подвал, воняет кошками. Ступени загромождены какими-то коробками. Ощупью пробираясь по лестнице и не желая зажечь свет из боязни быть замеченным кем-нибудь во внутреннем дворике, Пим мысленно перенесся вдруг в тот день в Берне, когда он, неся мокрое белье в другой подвал, чуть не налетел на герра Бастля и очень испугался. И сейчас он тоже спотыкается на нижней ступени. Наклонившись вперед, чтобы сохранить равновесие, он всей тяжестью падает на подвальную дверь и, чтобы не свалиться, толкает ее обеими руками. Ржавые петли скрипят. Инерции тела оказывается достаточно для того, чтобы влететь в подвал, где, к его удивлению, горит тусклый свет, что позволяет ему различить очертания зеленого шкафчика и перед ним женскую фигуру. Женщина держит в руке что-то наподобие долота и в неверном луче карманного фонарика рассматривает замки. Глаза ее обращены к нему — темные, непримиримые. В них нет ни малейшего чувства вины. И странное дело, кажущееся мне странным даже сейчас: ни минуты не сомневается он в том, что эта женщина с этим ее взглядом — напряженно-неодобрительным и в то же время спокойным — и есть закутанная в вуаль незнакомка, которая впервые бросилась ему в глаза после его триумфа на собрании избирателей Литл-Чедворта, а потом преследовала его на десятках других собраний и митингов. Спросив, как ее зовут, он уже знает ответ, хотя и не наделен даром предвидения. На ней длинная юбка, которая могла бы принадлежать ее матери. У нее жесткое решительное лицо и рано поседевшие волосы. Взгляд ее — смущающе прямой и ясный при всей его угрюмости.

— Меня зовут Пегги Уэнтворт, — с вызовом отвечает она, и в речи ее слышится густой ирландский акцент. — Может быть, сказать вам это по буквам, Магнус? Пегги — это уменьшительное от Маргарет, вам это известно? Ваш отец, мистер Ричард Томас Пим, погубил моего мужа Джона и, можно сказать, погубил меня. И всю свою оставшуюся жизнь я буду доказывать это и засажу негодяя за решетку!

Почувствовав за спиной у себя мерцанье какого-то нового источника света, Пим резко оборачивается. В дверном проеме стоит Мэти Сирл, и плечи его укутаны одеялом. Голова его повернута вбок, чтобы слушать здоровым ухом, а глазами он косит поверх очков — устремляет взгляд на Пегги. Что же он успел услышать? Пим понятия не имеет. Но паника делает его предприимчивым.

— Это Эмма из Оксфорда, Мэтти, — храбро заявляет он. — Эмма, это мистер Сирл, хозяин гостиницы.

— Очень приятно, — как ни в чем не бывало говорит Пегги.