Идеальный шторм. Технология разрушения государства

В каждой демократической стране итоги парламентских выборов являются, в сущности, итогами политического развития страны за весь предыдущий период законодательной легислатуры. Избирательная статистика является важнейшим политическим фактором. Итоги выборов – это важнейшие цифры, вписанные народом в книгу своей истории. Наша родина вписала в эту книгу свои первые „настоящие“ цифры. Наши цифры подвели итог восьмимесячному периоду величайшей из революций. Все, что думал народ русский за эти долгие восемь месяцев, все, что он выстрадал и чем жил – все это сказалось в… сухих цифрах… Эти строки пишутся в самые скорбные минуты бытия нашей многострадальной революции: в минуты ее гибели и, быть может, безвозвратной. С момента выборов и по сей день волю народа насиловала своя, русская „социалистическая“ партия. Теперь лавиной обрушились на страну другие, чужеземные насильники. Но кто бы и как бы ни насиловал волю народа, а все же она ныне узнана и для ближайшего по крайней мере времени, на всяких насильников мы можем отныне перстами указать – „вы насильники“.

Ни в одной стране и никогда выборы в парламент не проходили в столь осложненной обстановке, как выборы во Всероссийское Учредительное собрание. Уже сами по себе всеобщие выборы в государстве, население которого превышает полтораста миллионов, а пространство превышает пространство всей Западной Европы, среди населения необычайно пестрого по своему национальному составу – представляли весьма сложную и трудную задачу. В странах Западной Европы выборы занимают всего один день, и через один, два дня итоги выборов оказываются подведенными уже по всей стране.

У нас выборы и подсчет голосов растянулись почти на три месяца. Даже сейчас, когда пишутся эти строки, выборы не закончены еще во всех избирательных округах.

В таком промедлении виноваты и затеянная большевиками гражданская война на всех внутренних русских фронтах, и та всеобщая и глубокая разруха всего государственного аппарата, которая в особенности дала себя знать после большевистского мятежа.

Эти же обстоятельства до крайности затруднили подведение итогов избирательной кампании. Согласно избирательному закону, все выборное производство по каждому избирательному округу должно быть отослано по миновании выборов в Петроград, в распоряжение Всероссийской избирательной комиссии. Это дало бы возможность произвести вполне точное и подробное обследование всей избирательной кампании.

Но эта статья „Положения о выборах“, как и многие другие, оказалась втуне написанной. Никаких выборных производств ни откуда не поступило, да и некому было посылать их… Всероссийская избирательная комиссия давно уже вынуждена была оборвать свои работы. Выборные же производства на местах претерпели, вероятно, разную судьбу. В иных округах они окажутся в целости и неприкосновенности. Но в большинстве округов власть была захвачена большевиками, разогнавшими Учредительное собрание. Вряд ли в их интересах было сохранять эти „производства“. Если они и не уничтожены, то, во всяком случае, лишены теперь всякой гарантии достоверности…»

Святицкий, к счастью, ошибся. К чужим партийным документам и архивам, связанным с общественными процессами в разрушающимся государстве большевики, взявшие контроль над властью в стране, относились почему-то бережно. Куда более бережно, чем к людям, территориям или к памятникам культуры и архитектуры.

Сводную таблицу итогов выборов во Всероссийское Учредительное Собрание по избирательным округам, губернским городам и гарнизонам мы публикуем в редакции 1987 года, когда многие архивы первых лет революции были раскрыты (См. Приложение).

Отдельного и особого внимания, безусловно, заслуживает факт проведения избирательной кампании и выборов в Учредительное собрание на фронтах(!). Очень напоминает «выборы» на Украине в разгар гражданской войны в 2014 году.

Партийные архивы большевики берегли. Что не сказать про архивы царской России, которые уничтожались варварски и нещадно. И такой подход весьма понятен. Старые государственные архивы могли через поколения пролить свет на истинное лицо профессиональных революционеров и угрожать внедренным мифам советского эпоса. А вот партийные архивы и архивы выборные вполне пригодились – например, для того чтобы держать в узде бывших коллег – профессиональных революционеров из других партий. Теперь большевикам революционеры были ни к чему – власти они достигли.

Позже в 30-х гг. большинство из этой категории революционных активистов попали под каток репрессий. Кроме как извращенной политической борьбой, репрессионную практику объяснить невозможно.