Идеальный враг

Утолив жажду, утерев губы, товарищи отставили высокие стаканы. Склонили головы, сцепили руки. Затихли, задумались.

“Со стороны это выглядит как молитва”, — подумал Павел. И тут же поправил себя: — “А это и есть молитва”.

— Я знал многих, — негромко сказал сержант Хэллер. — С Каллаи, Шомовым и Кимом я служил в Польше. Со Стевеном и Бекеши я встречался в ЮАР. Газали спас мне жизнь под Таралгой в Австралии… Их больше нет… — Голос его звучал необычно, проникновенно, и несколько удивленный Павел по-новому взглянул на сержанта. Вспомнил его слова: “Я не настолько туп и не так груб, как выгляжу. Это — роль. Погоны — это как маска. Я надеваю форму и начинаю играть роль”.

— С Ревенко я служил в Иране, — сказал Гнутый.

— Я хорошо знал Перса, — сказал Цеце.

— Шумаха был моим товарищем, — сказал Ухо.

— За них, — сказал Рыжий, поднимая стакан.

Они снова свели полупустые стаканы, пригубили пиво.

Павел посмотрел по сторонам. Все так же кружились под музыку танцующие пары, и пургой метались по полу осколки света, и красиво ложились на веселые лица людей приглушенные багровые отблески светильников. Но все это как-то поблекло, потеряло живость, отодвинулось на задний план.

Настоящим сейчас было одно: их тесный круг, столик, холодные стаканы в руках, горечь во рту.

— Мы бы все остались там, — сказал Хорти.

— Нас вывел капрал Эмберто, — добавил Пекарь.

— За него, — сказал сержант Хэллер.

Стаканы опустели. За спиной Рыжего возникла миловидная официантка, но теперь ее улыбка казалась неестественной и ненужной.

— Водки нам, — сказал Цеце. — И что-нибудь закусить пожирнее и посытнее.

— А мне виски, — придержав девушку за руку, добавил сержант Хэллер.

— Вы в России, сержант, — сказал Цеце. — Здесь надо пить водку… Водки нам всем!..

Они помолчали, ожидая, когда принесут заказ. Цеце кивнул Павлу:

— Ты разливаешь.

Все та же девушка принесла литровую бутылку водки, граненую, запотевшую, опечатанную сургучом, водрузила в центр стола. Расставила искрящиеся гранями рюмки. Сказала, мешая русские и английские слова:

— Из закусок есть холодец, заливная рыба, мясная нарезка, селедка, капуста с клюквой, икра. Что будете?

— А сало есть? — спросил Цеце.

— Есть бекон. Цеце поморщился:

— Давай холодец.

— Я хочу бекон, — заявил сержант Хэллер.

— Нет, сержант, — возразил Цеце. — Бекон вы будете заказывать в Англии. А сегодня мы будем есть холодец, икру и селедку. И горячий борщ на обед. У вас есть борщ?

— Да. Подавать?

— Нет, не сейчас. Позже.

— Хорошо… Еще что-нибудь?

— Принесите это, а дальше поглядим. — Цеце, пальцами сломав сургучную печать, протянул Павлу бутылку, похожую на хрустальную гранату: — Разливай!

Их было десять человек. Бутылка была одна. Павел никого не обидел, выжал последние капли в рюмку сержанта, сказал привычное:

— Самая сила.

На столе появилась закуска: тарелка с серыми кубиками студня, крохотный деревянный бочонок с бусинками красной икры, продолговатое блюдо с селедкой, залитой маслом, притрушенной кольцами лука.

— Наших погибших товарищей мы будем помнить всегда, — сказал Цеце. — Но хватит о грустном. Мы живы, а разве это не повод для веселья? Разве не для того собрались мы здесь, чтобы отпраздновать сей знаменательный факт?..

— Короче! — приказал сержант. Холодная рюмка жгла ему ладонь.

— Извините меня, сэр. — Цеце коснулся пальцами руки сержанта. — Но вы ничего не смыслите в настоящем застолье. Поэтому очень прошу меня не перебивать.

Сержант Хэллер пробормотал что-то сердитое, но тем не менее замолчал. Взял двузубую пластмассовую вилку, с некоторой опаской подцепил на нее кусок студня — блюда для него нового, незнакомого, выглядящего не очень-то аппетитно.

— Выпьем за живых. — Цеце поднял рюмку на уровень глаз, посмотрел сквозь нее на мерцающий светильник. — За всех нас!

Они дружно опрокинули рюмки. Курт поперхнулся, закашлялся. Павел похлопал его по спине. Шайтан пальцами подцепил колечко лука, положил в рот. Рыжий, поморщившись, потянулся к икре. Сержант Хэллер одними губами попробовал студень.

— А вы знаете, что это такое, сэр? — спросил Цеце, украдкой подмигнув Павлу.

— Что? — с подозрением спросил сержант.

— Это соленая лягушачья икра. — Цеце был серьезен. — Национальное русское блюдо.

Сержант с отвращением взглянул на кусок студня, отложил вилку, вытер губы. Сказал неуверенно, догадываясь, что его обманывают:

— Врешь?

— Нет, сержант. Русские любят икру. Лягушачью в том числе.

— Лягушек едят французы, — припомнил сержант.

— А лягушачью икру — русские. И вы, сэр…

Цеце командовал застольем. Павел посматривал на товарищей и видел, что для них это привычно и нормально. “У каждого — своя роль…”

Обстановка несколько разрядилась. Никто уже не вспоминал вслух о недавно погибших товарищах, о пропавшем Звере. Никто не говорил об экстеррах, о киберах и радиоактивных инопланетных кораблях.