Идеальный

Вечером с работы вернулся Мустафа и, увидев Жанну, очень обрадовался. Словно ничего не было, расспросил ее о делах, о домашних, тщательно избегая «больную» тему. Он знал, что не стоит сейчас об этом говорить. Слишком свежа рана, чтобы ее бередить. Наверняка Жанна обо всем рассказала тете, и если есть что-то важное, то жена непременно сообщит ему позже. За разговором они и не заметили, как на часах пробило полночь. В комнате Жанны все было по-прежнему. «Здесь нет той роскоши, но как здесь уютно и тепло!» – подумала она, осматривая знакомые стены. Завтра нужно будет уезжать, поэтому она решила уже сегодня собрать нужные вещи. Но что могло ей понадобиться в доме, где есть все? Да и ее старые наряды как-то жалко смотрелись бы там. Тагир в последнее время просил что-нибудь ему почитать или рассказать, поэтому она решила взять несколько сказок, рассказов. Перелистывая «Ингушские сказки, сказания и предания», она с грустью улыбнулась при мысли: «Разве могла я когда-нибудь представить, что эта книга понадобится, чтобы читать ее мужу? Такую литературу я всегда собирала для детей».

Утром, попрощавшись с Жанной и наказав ей приезжать чаще, уехал на работу Мустафа. Оставшись наедине, женщины снова заговорили о прошлом. Няци Зейнап пыталась давать племяннице советы, как легче и проще относиться к жизненной трудности. Но разве могла она посоветовать что-то действительно полезное в та-кой необычной и сложной ситуации?

– Жанна, со вчерашнего дня думаю тебе об этом сказать и все забываю: приходила ваша завуч, а потом и несколько родителей. Они просят, чтобы ты вышла на работу, хотя бы довела свой класс до конца учебного года. У них там какая-то молоденькая учительница, и, как я поняла, родители недовольны ее уроками.

– Не думаю, что они согласятся, да и ездить оттуда тяжело… – задумчиво ответила племянница.

– Ты все-таки поговори, а то неловко перед школой, родителями, тем более они просят. Ведь многие работают, выходя замуж. Несколько месяцев поездишь, а потом дома останешься.

– Хорошо, няци, я сегодня же поговорю со свекровью. Надеюсь, что она поймет.

Ближе к обеду, как и обещал, приехал Ахмед. Несмотря на ее возражения, тетя на скорую руку собрала ей подарки, положила гостинцев.

…К ее удивлению свекровь спокойно отреагировала на ее просьбу разрешить ей до конца весны ходить на работу.

– Ты же знаешь, что необходимости в деньгах нет, но если просят, то нужно выходить на работу.

– Мне неудобно, но я бы хотела довести детей до конца года. Я постараюсь к обеду быть дома.

– Не спеши. В доме есть кому убрать, приготовить, а Тагир раньше 11 часов все равно не просыпается. Так что спокойно занимайся своей работой.

При упоминании его имени Жанна вспомнила, что в первую очередь следовало спросить разрешения у мужа, но имело ли это сейчас какое-либо значение? Тем не менее, она спросила совета у свекрови. Услышав просьбу своей невестки, она от радости просто засияла.

– Жанна, ему будет очень приятно, обязательно спроси. И вообще, со всеми вопросами обращайся к нему. Он мужчина в этом доме и должен решать все вопросы, а я тебе помогу, когда будет в этом необходимость. И вот что. Пока Тамерлана нет, Ахмед целый день бездельничает, вот он и будет тебя возить.

– Я могла бы и сама…

– Нет, так будет лучше, и ты быстрее вернешься. "Каждая минута твоего нахождения в этом доме – это для нас подарок", – сказала она, ласково глядя на свою сноху.

Чуть позже Жанна нашла Тагира, весело разглядывающего очередную красочную книгу.

– Я тут с мамой говорила… Она разрешила мне ходить на работу… В общем, я на следующей неделе буду ездить в свою школу.

– Тогда я тоже.

– Нет, тебе нельзя, кому-то нужно быть с мамой.

– Но мне одному будет скучно, не с кем поиграть. Даже Зара не хочет.

– Я к обеду буду дома. Тагир, так нужно. Я тебе с работы разные интересные книжки буду привозить.

Все-таки ей удалось уговорить мужа. Общаясь с ним, она испытывала двойное чувство: с одной стороны, ее забавлял этот смешной диалог, с другой – она понимала, что это ее супруг и такое общение с ним вызывает только жалость.

Через неделю она приехала в школу пораньше. Здесь еще было безлюдно, и, пока не появились учителя, которые непременно все уже знают и обязательно пристанут с расспросами, она быстро прошла в свой кабинет. Чуть позже класс начал наполняться ее учениками, а вместе с ними морозной свежестью утра. Увидев ее, дети радостно подбежали к ней, пытаясь обнять и одновременно пожаловаться на новую учительницу. Когда начался урок, в класс заглянула завуч и, убедившись, что учитель на месте, ушла. Во время перемены заходили коллеги, поздравляли ее и, пожелав счастья, расходились по своим классам. Жанна понимала, что всем известно, за кем она замужем, что все хотят узнать подробности, но тактичность и ингушская этика не позволяли им этого делать.

Когда закончился последний урок, в класс зашла Марем Исаевна. «Вот тебя я точно не хотела бы видеть ни сегодня, ни завтра, никогда», – подумала Жанна, холодно отвечая на приветствие.