Идеи и интеллектуалы в потоке истории

и меняющиеся характеры, сложные жизненные коллизии. Общим

смысловым каркасом вполне могут выступать порывы к обновлению

214

(«модернизации»), к новой прекрасной жизни (что и в истории, и

в классических русских драмах обычно завершается печально,

трагично или «никак»).

В написании драмы отечественной истории не избежать наличия

навязчивых повторов (колеи циклов), когда в новых декорациях и

новом составе действующих лиц воспроизводятся одни и те же темы и

сюжеты: давление государственной машины и полицейщина,

печальные судьбы бунтарей, реформаторов и «маленьких людей»,

победительные держиморды и жулики, гибнущие в застенках

праведники. Драма русской истории — это, прежде всего, циклы

возобновляющегося государственного принуждения и попытки (чаще

всего неумелые и неудачные) избавиться от него или как-то его

«реформировать».

При всем этом безнадежность, присущая метафоре «колеи

порочных циклов», может и должна преодолеваться образом

исторических испытаний и самоиспытаний. Именно в этом плане на

авансцену отечественной истории выступают ее истинные герои — те,

кто внес наибольший вклад в российские культуру, науку, образование,

право, кто отстаивал свободу и гуманизм своим словом, делом или

всей жизнью даже в самые мрачные трагические периоды. Подвиги

праведников в прошлых поколениях, пусть даже не приводившие к

победам, — вот что дает историческую надежду.

Разные учебники при единстве базовых требований

Обратимся к практическим вопросам по проблеме школьного

учебника истории. Возможен ли, необходим или сколько-нибудь

оправдан единый учебник отечественной истории?

Нет, среди учителей, школ есть и останется разнообразие

предпочтений, причем не только идеологических, но и моральных,

стилистических, интеллектуальных. Единый для всей страны,

утвержденный на много лет учебник отечественной истории столь же

не приемлем, как и единая принудительно навязываемая всему

обществу идеология. Нет сомнений, что если такой единый учебник

все же будет «продавлен», то он будет лишь сервильным проектом,

легитимирующим действующую власть и режим.

Вправе ли общество, государство, местные сообщества,

профессиональные историки, философы, обществоведы, педагоги

выдвигать какие-либо общие требования к содержанию учебников

истории? Да, вправе. Правдивость (согласие с научно установленными

фактами, отказ от тенденциозных умолчаний) и направленность на

воспитание любви, уважения к родной стране, ее истории и культуре,

гражданской ответственности представляются наиболее непреложными общими требованиями.

215

Дальнейшие уточнения относительно того, как именно

согласовывать и конкретизировать эти требования, — предмет

будущих дискуссий, своего рода «затравкой» для которых призвана

стать данная работа.

Драма отечественной истории не завершена. Историческое

самоиспытание нашей страны продолжается. От того, какое

представление получат подрастающие поколения о прошлом, как

будут относиться к продолжающейся истории и своему месту в ней, во

многом будет зависеть дальнейшая судьба России.

216

Глава 14. Будущее мировой философии: дальнейшая маргинализация

или новый золотой век?

Философия издавна терпит внешние притеснения, то от власти, то

от церкви и религии, то от науки. Внутри нее тоже нет спокойствия.

Возобновляющиеся попытки отмены философии со стороны самих

философов58 перемежаются с тревогами и сомнениями относительно

ее будущего. Рассмотрим, насколько оправданы эти тревоги и при

каких условиях философия сумеет преодолеть нынешнее состояние

стагнации и тенденцию к маргинализации.

Историческая динамика успеха и престижа философии

Под маргинализацией философии понимается вытеснение ее из

центра на периферию и затем на окраину интеллектуального и

общественного внимания, снижение ее престижа и влиятельности.

Маргинализации противостоит триумфальный расцвет, когда

философские идеи, дискуссии, труды попадают в центр внимания

общества (или целой цивилизации), сами философы оказываются

наиболее влиятельными фигурами в интеллектуальном мире, а иногда

также в политическом, религиозном, моральном, эстетическом

дискурсах.

Периоды развития философии в эпоху древнегреческой классики (с

Сократом, Платоном и Аристотелем) в Англии и Франции XVII—

XVIII вв., в Пруссии и Германии XVIII—XIX вв., во Франции 1940—

1960 гг. являют собой архетипические образцы триумфального

расцвета.

Каждая национальная философия в своей истории переживает

волны приливов в направлении расцвета, триумфа и отливов

в направлении маргинализации, угасания. О мировой философии

говорить сложнее, поскольку в составляющих ее философиях

процессы не синхронизированы.

Глобализация объединяет интеллектуальные сети, в том числе философские. Национальные

философские центры становятся цивилизационными, а затем и

мировыми. Между ними выстраивается иерархия, которая, разумеется,

выглядит по-разному с разных национальных, географических,

58 См. главу 4.

217

Глава 14. БУДУЩЕЕ МИРОВОЙ ФИЛОСОФИИ