Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Книга 1

Совершенно иначе обстоит дело, когда постижение, выходящее за пределы наглядно данного, сплетает пустые постижения с действительно наглядным постижением, а тогда, как бы поднимаясь по ступеням ясности, все больше пустых представлений могут становиться наглядными и все больше наглядных представлений могут становиться пустыми. Прояснение состоит в таком случае в двух соединяющихся друг с другом процессах — в процессе перехода в наглядность и в процессе возрастания ясности всего уже ставшего наглядным.

Тем самым описана, однако, сущность нормального прояснения, ибо правило состоит вот в чем: не бывает «просто» созерцаний и только, не бывает так, чтобы исключительно пустые представления переходили в исключительно наглядные; напротив, главную роль, иногда в качестве промежуточных ступеней, играют созерцания, лишенные чистоты, — соответствующая им предметность представляется в известных своих сторонах или моментах наглядно, в других — лишь пусто.

§ 69. Метод совершенно ясного схватывания сущности

Совершенно ясное схватывание обладает тем преимуществом, что по своей сущности позволяет с абсолютной несомненностью идентифицировать и различать, эксплицировать и сопрягать, то есть с ясным «усмотрением» совершать любые «логические» акты. К числу таковых относятся и акты схватывания сущности, на предметные корреляты которых переносятся, как было сказано выше, более проясненные теперь нами различия в степени ясности, подобно тому как, с другой стороны, наши только что полученные методологические выводы переносятся на достижение совершенной сущностной данности.

Итак, в общем и целом метод, составляющий основу метода эйдетической науки вообще, требует от нас, чтобы мы двигались вперед шаг за шагом. Вполне может быть так, что единичные интуиции, служащие целям постижения сущности, ясны уже в той степени, что позволяют в полной ясности обрести нечто сущностно-всеобщее, — однако этого недостаточно для нашей ведущей интенции; нет ясности со стороны более конкретных определений иных, сплетающихся с этой сущностей, а потому необходимо приблизить к глазам некоторые показательные детали или позаботиться о приобретении иных, более подходящих, по контрасту с которыми ярче выступят и затем будут доведены до максимально ясной данности такие отдельные черты, которые до этого интендировались сбивчиво и темно.

Приближение к взору совершается повсюду уже и в сфере темного. Темное представление по-своему приближается к нам и наконец стучит во врата созерцания, но от этого оно еще не переступает их порог (возможно, и не способно на это «вследствие психологических торможений»).

Упомянуть необходимо и о следующем: все, что дано нам, как правило, бывает окружено ореолом, — это ореол неопределенно определимого, и он обладает своим способом «раскрывающегося» приближения к взору, раскладываясь на ряды представлений, поначалу, скажем, еще в темноте, затем вновь в сфере данности, пока, наконец, интендируемое не вступит в ярко освещенный круг совершенной данности.

Обратим внимание и еще на одно: вероятно, чрезмерным было бы утверждение, будто очевидное схватывание сущности всякий раз нуждается в полной ясности лежащих в основе деталей, в их конкретности.. Наиболее всеобщих сущностных различений, например, цвета и звука, восприятия и воли, вполне достаточно для того, чтобы дать показательный образец на низкой ступени ясности. Представляется, что в них уже вполне дано наиболее всеобщее, род (цвет вообще, звук вообще), но не различение. Такое мое утверждение вызывающе, но не знаю, как избегнуть его. Представьте себе существо дела посредством живой интуиции.

§ 70. Метод прояснения сущности и роль восприятия в нем. Преимущественное положение нескованной фантазии