Идеи о справедливости: шариат и культурные изменения в русском Туркестане

Объясняя иерархию правовых источников, на основе которых муфтиям надлежит составлять заключения, ‘Ибадаллах приводит правила, определяющие вертикаль передачи экспертных мнений по различным юридическим вопросам. Данные правила предполагали, что муфтии конца XVIII века не могли при составлении фетв опираться на цитаты напрямую из Сунны или трудов первых правоведов ханафитского мазхаба (Абу Ханифы, Абу Юсуфа, Мухаммада Шейбани)[794]. Таким образом, ‘Ибадаллах утверждает, что муфтий является толкователем права, который лишь придерживается устоявшегося взгляда, предлагаемого мазхабом. Спустя столетие Мир Раби‘ ибн Мир Нийаз Ходжа ал-Хусейни объясняет, что само слово «муфтий» следует толковать как «последователь» (мукаллид) выдающихся правоведов некоторого мазхаба. Поэтому муфтий, выпуская фетву, обязан придерживаться устоявшейся иерархии правовых источников при выборе цитат. Он не имел права составлять свой сборник фетв или использовать новые сборники (джунг[795]). Иными словами, такие среднеазиатские правоведы, как ‘Ибадаллах и Мир Раби‘, категорически исключали вероятность того, что муфтии в регионе могли выносить правовые заключения на основе независимого юридического рассуждения (иджтихад)[796].

2. Как получить фетву?

Получение ривайата в Средней Азии XIX века не представляло особых сложностей, так как создание подобных текстов входило в перечень услуг, предлагаемых выпускниками медресе. Сам текст, как правило, составлял писец (мухаррир), служащий при суде или при муфтии. Задачей писца было перевести слова клиента на юридический язык и сформулировать риторический вопрос, предполагающий утвердительный ответ. Писец также вписывал на поля документа нужные цитаты. Муфтию нужно было лишь приложить к документу печать, если он был согласен с позицией, выраженной в тексте. Процесс создания ривайата продемонстрирован на ил. 10. Здесь мы видим неоконченный ривайат, который был найден в Бухаре во время научной экспедиции 1940 года, возглавляемой этнографом и лингвистом Михаилом Андреевым[797]. На документе отсутствуют печати муфтиев. По неизвестной причине переписчик добавил к тексту неожиданную фразу, которая, впрочем, объясняет многое: «Ишан Ахунд составил этот ривайат на основе копии, предоставленной писцом [аз нусха-йи мухаррир]. Ишан Ахунд приложил свою печать к ривайату для Муллы Фулада и передал [ему этот ривайат]»[798]. Из дописанного следует, что ривайаты не были уникальными текстами, написанными муфтиями лично. Составление ривайатов было повседневной рутиной, которой занимались рядовые клерки.

Согласно бухарским источникам, муфтии часто снабжали мухарриров бланками, на которых уже были проставлены печати и на которые необходимо было просто вписать нужный ривайат[799]. Стоимость данной услуги составляла два таньга за подготовку самого текста (мирзайана) и еще пять таньга за печать (ак мухр)[800]. Очевидно, печати наделяли ривайат юридической силой; чем больше на этом документе было печатей, тем выше была вероятность выиграть дело. Печати также отражали властные отношения между правоведами одного города. Например, в городе Насаф (совр. Карши) по заведенному обычаю (ба-дастур-и кадим) каждый муфтий должен был отдать ривайат верховному правоведу (а‘лам) на печать, прежде чем передать документ ответчику. Казии не имели права рассматривать в суде ривайаты, на которых не стояло этой печати[801]. Если учесть, что термин «а‘лам» был распространен по всей Средней Азии[802], можно предположить, что практика предварительной передачи юридических заключений на рассмотрение верховных правоведов существовала и за пределами Бухарского эмирата. Записи периода, предшествующего российскому завоеванию, демонстрируют, что в различных областях Средней Азии одобрение верховного правоведа было необходимым условием для успешного выпуска фетвы. Следующая бухарская грамота о назначении а‘ламом позволит нам понять, насколько решающую роль играла печать а‘лама в оформлении фетвы. Читатель отметит, насколько значительную роль играл ханский дворец в определении иерархии специалистов-правоведов в исламском юридическом поле: