Идеи с границы познания. Эйнштейн, Гёдель и философия науки

С точки зрения Блекберна, любая попытка выйти за пределы этого простого наблюдения, попытавшись создать общую теорию того, что делает вещи истинными или ложными, – это заблуждение. А это делает Блекберна, по его собственному выражению, «минималистом» в вопросе об истине. Он сводит истину к чему-то «маленькому и скромному», рассчитывая тем самым спровоцировать врагов снять осаду. Беда этой минималистской стратегии в том, что она не оставляет нам почти ничего, о чем стоит беспокоиться. Если истина неизбежно ускользает от нашей теоретической хватки, откуда мы знаем, что она обладает какой-то ценностью, не говоря уже о том, что она есть абсолютное благо? Зачем нам тревожиться, достойны ли наши убеждения звания «истинных»? Вероятно, в глубине души мы предпочли бы верить во что угодно, лишь бы это позволяло достичь наших целей и процветать независимо от того, что истинно, а что нет. Вероятно, мы были бы счастливее, если бы верили в Бога, даже если его нет. Вероятно, мы были бы счастливее, если бы считали, что мы настоящие мастера своего дела, даже если это заблуждение. (Исследования показывают, что те, кто точнее всего оценивает собственные способности, склонны к депрессии).

Итак, истина, возможно, не абсолютное благо. Не исключено, что даже ее практическое значение преувеличено. И все же в ее защиту можно сказать одно: она гораздо эстетичнее чуши. Чушь по большей части уродлива. Какое бы обличье она ни приняла – политическая пропаганда, бодрые речевки менеджеров, уловки специалистов по связям с общественностью – она всегда перегружена клише, эвфемизмами, поддельной «народной мудростью», неискренними эмоциями и выспренними абстракциями. Однако чушь не обязательно уродлива. Ведь большая часть того, что мы зовем поэзией, состоит из банальных или ложных идей, облеченных в цветистые выражения – идеи вроде «красота есть истина, истина есть красота», красивые, но не истинные (Оскар Уайльд в своем диалоге «Упадок искусства лжи» предполагает, что «подобающая цель Искусства» – «рассказы о неверном прекрасном»[55].

В эссе Франкфурта почти ничего не говорится об эстетической стороне чуши. Однако он признает, что в том, чтобы говорить чушь, есть элемент искусства: чушь открывает возможности для «импровизации, колорита, игры воображения». Беда в том, что обычно чушь имеет низменные мотивы. Если ее цель – продать товар или манипулировать избирателями, поневоле приходится ожидать отвратительного насилия над языком.

Но если чушь говорят ради нее самой, это может привести к рождению настоящего чуда. Ярчайший пример – сэр Джон Фальстаф, величайший комический гений, какого только может предложить литература. В мрачном шекспировском мире политики и войн, интриг и предательства Фальстаф – настоящий светоч свободы. Он отказывается становиться рабом всего, что может помешать его легкомыслию, а особенно ему претит авторитет истины. Поток прелестной чуши, который извергает этот толстый рыцарь, делает остроумцем его самого и пробуждает остроумие у ближних. Он – враг всего чопорного и респектабельного, образец жизнерадостности и духа товарищества, и водиться с ним куда приятнее, чем с унылым занудой Витгенштейном. Нам всем следует как можно суровее обходиться с теми, кто говорит чушь – политическую, коммерческую, ученую. Но не надо прогонять милягу Джека.

Дополнительная литература

1. Когда Эйнштейн прогуливался с Гёделем

John S. Rigden, Einstein 1905: The Standard of Greatness (Harvard, 2005).

Rebecca Goldstein, Incompleteness: The Proof and Paradox of Kurt Gödel (Norton, 2005).

Palle Yourgrau, A World Without Time: The Forgotten Legacy of Gödel and Einstein (Allen Lane, 2005).

2. Время – великая иллюзия?

Paul Davies, About Time: Einstein’s Unfinished Revolution (Simon & Schuster, 1995).

J. Richard Gott, Time Travel in Einstein’s Universe: The Physical Possibilities of Travel Through Time (Houghton Mifflin, 2001).

Huw Price, Time’s Arrow and Archimedes’ Point: New Directions for the Physics of Time (Oxford, 1996).

3. С числами в ладу, или Нейрофизиология математики

Stanislas Dehaene, The Number Sense: How the Mind Creates Mathematics, rev. ed. (Oxford, 2011).

Stanislas Dehaene, Consciousness and the Brain: Deciphering How the Brain Codes Our Thoughts (Viking, 2014).

Brian Butterworth, What Counts: How Every Brain Is Hardwired for Math (Free Press, 1999).

4. Дзета-гипотеза Римана и смех простых чисел

Karl Sabbagh, The Riemann Hypothesis: The Greatest Unsolved Problem in Mathematics (Farrar, Straus and Giroux, 2003).

Marcus du Sautoy, The Music of the Primes: Searching to Solve the Greatest Mystery in Mathematics (Harper, 2003).

V. S. Ramachandran and Sandra Blakeslee, Phantoms in the Brain: Probing the Mysteries of the Human Mind (Morrow, 1998).

5. Сэр Фрэнсис Гальтон, отец статистики… и евгеники