Идея государства. Критический опыт истории социальных и политических теорий во Франции со времени революции

Национальным трудом руководит особая администрация, обязанная заботиться о фабрикации, хранении, перевозке и выдаче полезных продуктов по цене, покрывающей издержки производства[1736]. Нет, стало быть, ни торговли, ни товаров, ни рынков, ни биржи[1737]. Монетная единица исчезнет сама собой, как только завершится обобществление орудий труда[1738]. Вместо денег «средством для приобретения» служит «трудовой талон», выдаваемый каждому в вознаграждение за участие в производстве. Каждому платят сообразно «количеству и общеполезности» исполненного труда. «Показателем ценности» продукта служит необходимое для получения его «время общественного труда»[1739]. Каждому предоставляется простор работать скорее и, не уменьшая своего дохода, делать экономию во времени, выполняя, например, в пятнадцать часов работу, требующую обыкновенно двадцать часов труда. Вследствие этого более искусные и более усердные имеют больше досуга, и, выполнив свою ежедневную работу, могут отдыхать или помогать другим.

Нормальный рабочий день будет продолжаться столько времени, сколько нужно для удовлетворения всех общественных потребностей. Лица, заведующие организацией производства, должны будут следить за тем, «чтобы вся сумма труда за известный период времени всегда равнялась, по крайней мере в общем, стоимости всех продуктов, полученных за то же время». Другими словами, следить за тем, чтобы трудящиеся могли всегда «получить из общественного магазина весь продукт коллективного труда»[1740]. Общество ограничивается, значит, только тем, что обеспечивает своим членам «обмен предметов одинакового качества и одинаковой потребительной ценности». Оно не гонится ни за барышами, ни за прибавочной ценностью[1741]. Каждый пользуется (вследствие разделения труда все работают друг на друга), если не прямо продуктом своего труда, то его полным эквивалентом[1742]. Вот как будет поставлено производство богатства.

Потребление также подчиняется известным правилам. За трудовые талоны каждый получает все необходимое[1743], причем возможно и сбережение, но сбережение средств потребления, а не источников дохода[1744]. Средства потребления передаются по наследству[1745], так как последнее потеряет свои вредные свойства, раз оно будет применяться к таким предметам, накопленные запасы которых, как бы последние ни были велики, легко могут быть издержаны несколькими поколениями. Наряду со сбережением разрешается делать подарки. Коллективистическая организация гордится тем, что не исключает «ни гостеприимства, ни благотворительности, ни добровольного ухода за больными, ни ассоциаций, преследующих гуманитарные, научные или религиозные интересы»[1746].

Нужно довольно сильное воображение, чтобы представить себе осуществление этой программы, вообразить себе экономический строй, в котором деньги не играют никакой роли, посредники между производителем и потребителем потеряли смысл и право на существование, а капитал из частного стал общественным.

Но, как уже было указано, теоретики коллективизма не считают необходимым скорое и полное применение их системы. Они допускают продолжительную подготовку, долгий переходный период, в течение которого новый социальный порядок постепенно заменит существующий[1747]. Наступит день, когда переворот назреет, т. е. когда уместно будет освятить самопроизвольно совершившиеся перемены: этот переворот произойдет легко и будет подобен тому, который привел людей от феодального строя к строю капиталистическому, буржуазному.

Что произошло тогда? Буржуа выкупил свои права у сеньора. Последний, более или менее довольный этим выкупом, не мог, во всяком случае, «на все будущее время противодействовать улучшению способов производства»[1748]. Равным образом коллективистическое общество выкупит из частных рук капитал посредством «ежегодных взносов средств потребления, что будет продолжаться до тех пор, пока все не привыкнут к новым условиям»[1749]. Буржуазия, более или менее удовлетворенная этим выкупом, которым воспользуются несколько поколений, «признает новое право, провозглашенное большинством народа, подобно тому, как дворянство должно было признать право, провозглашенное буржуазией»[1750].