Идентификация Борна

— Я беспокоюсь, Джейсон. Это убивает его. Он чуть было не бросил трубку. Что будет, если он ее увидит? Что он будет делать и чувствовать?

— Он обязан справиться, — проговорил Борн, наблюдая за движением на Елисейских Полях из телефонной будки. — Если он не справиться, то я убью его. Я не хочу так поступать, но у меня не останется иного выхода, хотя я сам часто не знаю, что мне делать в первую очередь. Одна моя половина говорит: «О, боже, помоги мне…», тогда как вторая вещает совсем другое: «Поймай Карлоса!»

— Это то, что ты был должен сделать с самого начала, не так ли? мягко спросила Мри.

— Я не хочу думать о Карлосе! — прокричал он.

— Дорогой, возвращайся назад. Ты должен отдохнуть.

— Что? — Борн удивленно уставился на трубку, неуверенный в том, что он действительно слышал эти слова. Окружающее существовало и не существовало для него. Вокруг будки царила кромешная тьма, которая спускалась с неба плотным занавесом, поглощая Елисейские Поля. В то же время вокруг него было море ослепительно света: яркого почти прозрачного. И еще было тепло… Сквозь эту призрачную пелену слышались пронзительные крики птиц и зловещий скрежет металла…

— Джейсон!

— Что?

— Возвращайся, пожалуйста, возвращайся!

— Почему?

— Ты устал и должен отдохнуть.

— Мне еще нужно добраться до Пьера Трайнона, бухгалтера.

— Ты сможешь это сделать завтра.

— Нет. Завтра — это для капитанов. «Что я сказал? Капитаны… десант… в панике мечущиеся фигуры. Но путь был только один, только этот единственный путь. Хамелеон… был провокатором».

— Послушай меня, — настаивала Мари, — с тобой что-то происходит. Это случалось и раньше, и мы оба это знаем. И когда это начинается, тебе необходимо остановиться, это мы тоже отлично знаем. Возвращайся в отель, пожалуйста.

Борн закрыл глаза: к нему постепенно возвращались звуки города. Он снова приходил в норму.

— Все в порядке, действительно все в порядке. Была, правда, пара неприятных минут, но и только.

— Джейсон! — мягко и ласково заговорила Мари, заставляя его прислушаться. — А что их вызвало, эти видения?

— Не знаю.

— Ты только что видел эту продавщицу Бриель. Может быть, она сказала тебе что-то такое? И это заставило тебя уйти в воспоминания.

— Я не уверен. Я был весьма занят тем, что мне следовало говорить ей самому.

— Подумай, дорогой!

Борн закрыл глаза, пытаясь вспомнить. Было ли там что-то такое? Что-то такое, что было сказано очень быстро, обыденно, и что тут же улетучилось.

— Она назвала меня «провокатором», — ответил он, не понимая, почему всплыло в памяти именно это слово. — Но это, видимо то, чем я занимаюсь, да?

— Вероятно, ты прав, — согласилась Мари.

— Я собираюсь направиться в район, в котором живет бухгалтер. Это всего лишь в двух кварталах отсюда.

— Будь осторожен, — она говорила так, как будто ее мысли были заняты чем-то посторонним.

— Хорошо. Я буду осторожен.

Улица была тихой и безлюдной. Она представляла собой смесь магазинов, офисов и жилых домов, которых было тут гораздо меньше. Поэтому улица напоминала ночью пустыню.

Джейсон подошел к небольшому дому, где жил Пьер Трайнон. Потом он поднялся по ступенькам и вошел в низкий, слабо освещенный подъезд. Справа располагались ряды почтовых ящиков, над каждым из них находилось переговорное устройство. Найдя в списке номер квартиры бухгалтера, он два раза нажал на кнопку переговорного устройства. Примерно через десять секунд из динамика послышался голос, тембр которого напоминал металлическую окраску.

— Кто там?

— Месье Трайнон?

— Да.

— Вам телеграмма, месье. Я заехал к вам прямо с почты. Эту телеграмму необходимо вручить лично вам.

— Мне телеграмма?

Да, он не был человеком, который часто получает телеграммы. Борн ожидал в стороне от стеклянной двери, ведущей внутрь дома. Вскоре он услышал быстрые шаги, дверь открылась и изнутри вышел грузный лысеющий мужчина, который без промедления направился к своему ящику под номером 42. — Месье Трайнон?

Мужчина повернулся. Его лицо выражало беспомощность.

— Телеграмма! — воскликнул он. — Это вы принесли телеграмму?

— Я должен извиниться за эту уловку, но это сделано для вашей же пользы. Не думаю, что вы захотели бы отвечать на мои вопросы в присутствии жены и детей.

— Вопросы? — изумился Трайнон. Его губы искривились в непонятном выражении, и в глазах возникли искорки страха. — Мне? Но о чем? Что это значит? Почему вы пришли сюда? Я вполне добропорядочный гражданин и уважаю законы.

— Вы работаете в Сен-Оноре? Фирма ле Классик?

— Да, это так. Но кто вы такой?

— Я представитель следственной комиссии налогового управления. Пойдемте вниз, там мой автомобиль.

— Автомобиль? Но я не одет! Ни пиджака, ни пальто! А моя жена! Она ждет меня наверху с телеграммой. Телеграмма!

— Вы сможете послать ей телеграмму, если захотите. А теперь пойдемте вниз. Я занимаюсь этим целый день и мне хотелось бы его завершить.

— Но, пожалуйста, месье, — запротестовал Трайнон. — Я не отказываюсь с вами идти! Но вы же сказали, что у вас есть вопросы. Задайте их мне и разрешите вернуться домой. У меня нет ни малейшего желания ехать в ваше учреждение.