Идентификация Вики

И все бросились искать кошку, стараясь держаться подальше от сражающихся каменных львов. Но пока Матильду найти не удавалось. Вновь прибывший сфинкс, исполненный праведного негодования, придавшего ему дополнительные силы, сумел каменной десницей отколоть кусок плеча у брата и погнал его к реке, через Невские ворота – охолонуться. Испуганный, затравленный древний фантастический зверь прыгнул в темную воду, и она закипела от жара его каменного тела, раскаленного битвой. Из Невы теперь торчала только лишь коронованная голова. Холодная невская вода сделала свое дело, и продажный сфинкс взмолился:

– Сдаюсь, брат! Я был не прав. Ты же знаешь, как на меня действуют чары золота! Ради его блеска я готов на все, чем и воспользовались подлые крысы…

– Знаю, брат, знаю, – прорычал с берега грозный сфинкс, – ив последний раз прощаю тебя. А теперь проси прощения у королевы Вики, и марш домой на набережную.

Но Вики сейчас было не до извинений сфинкса. Она нашла свою Матильду. Мертвую Матильду. Все остальное для Вики ушло на второй план. Она впервые в своей жизни столкнулась с большой потерей, со смертью близкого друга. О матери она тоже скорбела, но ее смерть не глядела ей в глаза, и саму мать Вики помнила смутно, а Матильда стала ей родной душой. Словно где-то вдалеке, в чужом сне бились в смертельной схватке крысы со змеями, а здесь посреди площади лежала мертвая кошка, рядом с которой ревела в три ручья ее маленькая хозяйка.

Но не одна Вики оплакивала Матильду. В ногах у кошки плакал, представьте себе, безутешно плакал в голос начальник крысиных гвардейцев. Вокруг них высились груды мертвых змеиных и крысиных тел, гадюки продолжали жалить и душить крыс, а крысы продолжали рвать острыми зубами жесткие змеиные тела, а здесь время навсегда остановилось, застыло в мертвом глазу Матильды – кошки, королевы, девочки с большим разбитым сердцем.

– Она нашла Андрея и принялась защищать его от наших, пока яд не остановил ее сердце, – объяснила девочке Роза, снова обернувшаяся человеком. – Вики, ты должна прекратить эту бойню. Крыс в разы больше. Твой народ, твои сестры гибнут за тебя.

Но Вики, убитая горем, не понимала, чего от нее хочет Роза. Ведь она всего лишь маленькая девочка, попавшая в непрекращающийся кошмар. Змеи – ее народ? Они бьются за нее с крысами?

Но ведь это они убили ее Матильду своим безжалостным ядом. Все это никак не хотело уживаться друг с другом в голове у Вики. Как же ей хотелось сейчас обнять отца, уткнуться лицом в его впалый живот и реветь-реветь-реветь. Ей сейчас нужны были жалость и сочувствие. Но змеиных королев никто не жалеет, от них все только чего-то ждут. Даже друзья.

И вот тут над монетным двором, словно свежий бодрящий ветер, кружась, танцуя в предутреннем воздухе, понеслась прекрасная музыка. Кто-то громко выводил простую и очень красивую мелодию на дудочке. Это Ваня Гамелянский, сидя на золотом грифоне, играл на деревянном футляре от своей флейты. Ваня и сам не смог бы объяснить, как все это вышло. А вышло само собой. Просто от боли за мертвую Матильду и плачущую Вики и от переживаний за кровавое безумие, творящееся у него на глазах, ему неудержимо захотелось сыграть на флейте. Сыграть что-нибудь в память погибшей кошке. Сыграть, чтобы хоть как-то утешить лучшую подругу. Он автоматически потянулся к поясу, забыв, что инструмента там уже нет. Рука сама отстегнула трубчатый футляр в виде грубой старинной дудки и поднесла к губам. Футляр, такой же старинный, как и флейта, а может быть, и гораздо более древний. Лакированный деревянный футляр с маленькими дырочками на корпусе и щелью в сужающемся дне, которым он никогда не придавал значения, с откинутой круглой крышкой спереди вдруг оказался неплохим инструментом. Совсем неплохим.

Услышав первые звуки его новой дудки, бойцы на площади замерли и остановились. Змеи стали приподниматься на хвостах и раскачиваться, словно танцуя в полной эйфории. А крысы и вовсе разом поднялись на задние лапки и гуськом поспешили к тому месту, где парил над схваткой Ванин грифон.

– К Неве, скорее к Неве! – К Ване подлетел Фил и сокрушенно добавил: – И почему я сразу не догадался? Флейта была очень ценная, а футляр – бесценный. О, как же мне надоела эта система секретов внутри ордена. Никто никому не доверяет! Теперь играй, Крысолов, на своей дудке, не останавливайся! А ты, Цой, оставайся с королевой и стереги ее пуще зеницы ока.