Идеологические кампании «позднего сталинизма» и советская историческая наука (середина 1940-х – 1953 г.)

Ко всему прочему на Городецкого поступил донос, в котором утверждалось, что тот помогал брату историка И. М. Разгона — Л. М. Разгону, осужденному в 1937 г. Якобы, Городецкий на бланке Отдела пропаганды написал ему рекомендацию, где просил устроить на работу по исторической специальности. Ефим Наумович, естественно, это отрицал[1209].

Затем последовало обвинение в идеологических ошибках, допущенных при составлении сборников документов, посвященных советской истории. На этом эпизоде следует остановиться подробнее, поскольку он прекрасно иллюстрирует не только проходившие кампании, но и принципы археографической работы в 1930-1940-е гг. в области издания документов советской истории.

Городецкий отчитывался письменно. Первым разбирался сборник «Документы Великой пролетарской революции», изданный в 1938 г. Составителями сборника являлись Городецкий и Л. М. Разгон, редактором — Минц. Ефим Наумович подробно описывал принципы работы коллектива. Так, из 540 документов Военно-революционных комитетов 30 оказались подписаны лицами, впоследствии объявленными врагами народа. «Документы были опубликованы со снятыми подписями»[1210]. В отдельных случаях фамилии убирались, некоторые документы изымались. Но сам факт появления документов, подготовленных врагами народа, вызвал пристальное внимание органов. Городецкий каялся: «Вместо критического отношения к документу, тщательного их отбора и проверки, у меня было известное преклонение перед архивным документом»[1211]. Впрочем, этот «недостаток» был списан на И. И. Минца, который «не дал нужного направления» и не помог «начинающим научным работникам»[1212]. Городецкий признал, что «допустил засорение сборника политически вредными материалами»[1213].

Следующим разбирался сборник «Документы истории Гражданской войны» т. I. Нарекания вызвало то, что документы в разделах давались в хронологическом порядке. Таким образом, работы Ленина и Сталина оказались не первыми, а лишь по датам их появления. «Такое слепое следование за датами было проявлением ложно понятой научности, дурного академизма. Не только главы, но и все разделы сборника следовало открывать ленинскими и сталинскими документами»[1214]. Кроме того, неосмотрительно были включены белогвардейские и зарубежные источники. «Публикация этих документов является ошибкой»[1215].

Сборник «Документы о разгроме германских оккупантов на Украине» (М., 1942) вызвал критику из-за того, что там были опубликованы немецкие источники. Городецкий оправдывал это тем, что «необходимо было показать… зверский режим насилия и грабежа, установленный оккупантами на Украине»[1216]. А свое участие в сборнике историк вообще отрицал, доказывая, что его имя включили в число составителей без его ведома. Заявление заканчивалось следующей фразой: «Я глубоко осознал свою вину…, постараюсь исправить ошибки»[1217]. Впоследствии Городецкий подчеркивал, что, несмотря на определенные достижения в археографии советского периода, культ личности Сталина негативно сказался на публикации архивных документов[1218].

Несмотря на проработки, Ефим Наумович остался на историческом факультете МГУ. Но долгое время его работы не печатались, впрочем, как и других членов «группы Минца». Почему Городецкого не выслали в какой-нибудь провинциальный вуз, как И. М. Разгона, можно только гадать. Возможно, из-за того, что он все-таки не фигурировал как непосредственный участник «группы Минца», а только «покрывал» ее. Может быть, сыграла роль и его активная защита. Но, скорее всего, были и другие причины. Кстати, в дальнейшем, по свидетельству Г. З. Иоффе, Минц и Разгон «скрытно» не любили Городецкого за его действия во время идеологических кампаний[1219].

8. «Борьба с космополитами» в Московском историко-архивном институте

Накануне новой кампании заметно изменилась кадровая структура Историкоархивного института. Особенно важно отметить, что вместо Б. Г. Литвака, старавшегося защитить Андреева и решать вопросы в рабочем порядке[1220], в ноябре 1948 г. место секретаря партийной организации занял А. В. Бычков. Из института ушел А. Д. Никонов.