Идеология и филология. Т. 3. Дело Константина Азадовского. Документальное исследование

Вдова Балцвиника, согласно предсмертной записке ее покойного мужа, передала всю коллекцию фотографий – две с половиной тысячи отпечатков и негативы – Константину Азадовскому. Когда после его ареста по городу поползли разного рода фантастические слухи, то распространилась, в частности, и такая версия: иностранцы якобы предлагали ему деньги за это замечательное иконографическое собрание и, если бы не вмешались ленинградские органы, оно могло бы отправиться на Запад. Но Азадовский вовсе не собирался этого делать и позднее, уже в 1990-е годы, передал все собрание в Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, где оно и хранится поныне.

Из огромного количества фотографий оперативники отобрали 20 отпечатков. Вот их список согласно протоколу обыска:

1. Фотокопия свидетельства о рождении Н.С. Гумилева.

2. Фотография Н.С. Гумилева.

3. Фотография Н.А. Клюева 1933 г.

4. Фотография Б.Л. Пастернака с дарственной надписью М.И. Цветаевой.

5. Фотография трупа С.А. Есенина.

6. Фотография Есенина, Клюева и Вс. Иванова.

7. Фотография Есенина с двумя неизвестными лицами.

8. Фотография Клюева у гроба Есенина.

9. Фотография Н.А. Клюева.

10. Фотография Клюева с неизвестным.

11. Фотография Клюева и А.Н. Яр-Кравченко.

12. Фотография Есенина в гробу.

13. Фотография А. Блока в гробу.

14. Фотография трупа Есенина.

15. Фотография Клюева с дарственной надписью.

16. Фотография Н.А. Клюева.

17. Фотография Н.А. Клюева с подписью «Клюев 1928».

18. Фотография М.И. Цветаевой и ее мужа, С.Я. Ефрона 1911 г.

19. Фотография трупа В.В. Маяковского.

20. Фотография И. Северянина.

Критерии, определившие отбор и изъятие фотографий, видны невооруженным глазом: здесь преимущественно поэты, кончившие свои дни либо в петле, либо от большевистской пули. Зачем изымались именно эти фотографии? Вероятно, когда еще не был окончательно решен вопрос об уголовной статье, которая станет обвинительной для Азадовского, сохранялась вероятность применения статьи 190-1 УК – «Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй». Кроме того, впоследствии вдова М. Балцвиника расскажет, как в 1981 году сотрудники КГБ СССР приходили к ней и настойчиво требовали показаний относительно этих фотографий: дескать, что они незаконно попали к Азадовскому. Казненные или добровольно ушедшие из жизни поэты вполне могли в этом случае пополнить «доказательную базу».

В связи с фотографиями можно сказать и о том, что следственные органы, уже безотносительно к Азадовскому, испытывали большое любопытство к «обществу мертвых поэтов». Через несколько лет выяснится, что некоторые из фотографий были скопированы («для себя») сотрудником научно-технической лаборатории угрозыска, а также ходили по рукам среди милицейского руководства – всем было любопытно увидеть Есенина в петле… И однажды, отправившись в очередной раз «по начальству», фотографии не вернулись к следователю. И хотя Каменко, объясняя пропажу, будет пенять на «неисправность сейфа», истинная причина – нездоровый интерес начальства к покойникам.

Особое внимание следствие уделило оборотной стороне фотографий. Дело в том, что на нескольких имелись архивные штампы с указанием номеров фонда и описи. Ленинградским юристам, далеким от работы в архивохранилищах, это показалось подозрительным, и кому-то из них пришла в голову счастливая мысль – попытаться вменить Азадовскому кражу из госархива. Только после экспертизы, проведенной в Музее ИРЛИ, стало очевидно, что применить еще одну уголовную статью не получится. Органы ведь не знали, что по правилам копирования документов, находящихся на государственном хранении, на любой официально выданной копии в обязательном порядке ставился (и ставится – согласно нормам, действующим поныне) штамп архива, а также указание на единицу хранения (фонд – опись – дело), с которой сделана копия.

Впрочем, среди изъятых фотографий была одна, не имевшая ни малейшего отношения к русской поэзии. В протокол обыска она попала из-за своего вызывающего содержания; на ней, как выскажется впоследствии экспертиза Главлита, были изображены «главари фашизма, диссидент-антисоветчик Солженицын и другие одиозные личности».