Идеология: между метафизикой и социальным контролем

Только историческая установка на изменение мира может преодолеть «как эмпирико-материальную неподвижность бытия, так и логическую неподвижность понятий»[99]. Практическое действие, включенное в теоретическое осмысление действительности, имеет своей предпосылкой понимание социальной реальности как совокупности общественных отношений, не меняя которые невозможно понять ход истории. Революционно-практическое действие в марксизме становится опорным пунктом, отталкиваясь от которого мы можем обнаружить за вещной реальностью «Некую из нее проистекающую, отнюдь не потустороннюю, но все-таки более высокую, истинную действительность»[100]. Революционная практика – это непременное условие прорыва вещности и заколдованного круга абстракций.

Действительность не тождественна эмпирико-фактической данности, она находится в постоянном становлении, и это становление нужно понимать в двояком смысле. Во-первых, как становление диалектической целостности самого мышления. На этом пути преодолевается абстрактная отделенность логики и методологии от частных наук и эмпирического познания. Отчуждение в сфере мышления преодолевается лишь тогда, когда мышление выступает как форма действительности, как момент совокупного процесса человеческой деятельности. Во-вторых, становление есть становление субъекта деятельности, процесс творческого перехода от прошлого к настоящему и от него – к будущему. Пока человек созерцательно относится к действительности, прошлое и будущее выступают для него как непознанные состояния. Диалектическое постижение действительности требует снятия отчуждения, поскольку истина состоит в том, чтобы вести себя в сфере вещей не так, как будто это нечто чуждое человеческой субъективности. Прорыв пелены вещности создает то звено, которое соединяет подлинную науку и коммунистическую идеологию, поскольку в этом прорыве классовое сознание пролетариата проникает в пространство подлинно человеческих отношений, а наука обретает подлинный предмет для изучения. Этот прорыв устраняет основное возражение представителей позитивной науки, направленное против коммунистической идеологии. Возражение заключается в том, что коммунистическая доктрина не совпадает с наличной фактичностью, поэтому не имеет отношения к истине. Рассматривая действительность как становление, опосредованное революционным действием, марксизм включает в эту действительность мышление в качестве фактора, ее изменяющего.

Коммунистическая утопия – это духовно-практическое опосредование становления новой исторической реальности. Коммунистическая идеология хотя и имеет корни в классовом сознании пролетариата, но в качестве утопии она выводит это сознание за границы буржуазного порядка и в этом своем качестве она ориентирована на революционное преодоление отчуждения.

Коммунистическая идеология не возникает как непосредственное отражение вещной фактичности, сколько бы детальным это отражение ни было. Она не может возникнуть как продукт логического анализа, сколько бы изощренным этот анализ ни был. Коммунистическая идеология (пролетарское сознание-для-себя) представляет собой необходимое следствие процесса общественного развития, взятого не только со стороны объективных законов истории, но и со стороны становящейся субъектности. Эта идеология не расходится с реальностью только тогда, когда сохраняет свою причастность к подлинно человеческим отношениям, находящимся по ту сторону овещнения.

Всякое «созерцательно-контемплятивное» отношение к действительности сохраняет расчлененность мышления на взаимоисключающие абстракции и, в конечном итоге, нуждается в мифологических подпорках. С другой стороны, коммунистическая идеология не может продуктивно соединяться ни с каким иным агентом политического процесса, кроме пролетариата, ибо только последний способен практически соотноситься с общественным развитием как целым. В потоке революционно-практического изменения действительности осознается присущая всякому непрактическому отношению тенденция к «вещной непосредственности» и постоянно проясняются «отношения к тотальности как к процессу, к действию пролетариата как класса»[101].