Иди и не греши

— Так ты хочешь знать, с кем она спала? — спросил он.

— Я хочу знать, кто отец этого мальчика.

— А кому это теперь интересно? — сказал он. — Если этот отец не появлялся двенадцать лет, так, наверное, у него были для того основания.

— Ты что-то знаешь об этом? — спросил я.

Он неспешно затянулся, выпустил дым.

— Может быть.

— И не хочешь мне сказать?

— А почему я должен это тебе говорить? — спросил он. — В конце концов, это тайна двоих, не так ли?

Я кивнул. Налил себе еще стопку водки и сразу же выпил. Это тип начинал меня раздражать.

— А как фамилия этого Димы, который был Дино Роком?

— Хочешь выведать подробности у него? — улыбнулся Колобродов. — Бесполезно. Дима отпал сразу, на отборе к фестивалю. Председатель комиссии намекнул, что в сольном исполнении у Машки есть шанс, а в паре с этим козлом ничего не получится. Они толком не успели познакомиться.

— Председатель комиссии? — спросил я.

— Составляешь список кандидатов? — рассмеялся Колобродов. — Ладно, старик, не дергайся. Все это не имеет смысла, потому что отцом ребенка был я.

Он указал пальцем на свою пустую стопку, и я машинально налил ему. Он глубоко затянулся, потом мгновенно выпил водку и только после этого медленно выпустил дым.

— Кайф, — сказал он.

— Ты в этом уверен? — спросил я.

— А то, — сказал он.

— Почему же ты отказался от ребенка?

Он вздохнул.

— Чувак, ты не врубаешься в элементарные вещи. Кем я тогда был, знаешь? Думаешь, она была моей единственной? На мне бабы висели кипами… Неделю с одной, неделю с другой… Да, и залетела она от меня по собственной дури. Я ей сразу сказал, избавляйся, как хочешь, а она не захотела. Я ее и послал подальше… А что было делать?.. У меня своих забот хватало.

Я смотрел на него и невольно думал о том, как он ее послал, фактически бросил на погибель, и сколько сил ей потом пришлось приложить, чтобы в таком положении удержаться на плаву. И вот теперь она в славе и при деньгах, а он?.. Что он испытывает теперь?

— Не жалеешь? — спросил я.

Он глянул на меня так злобно, что я сразу понял, — он жалеет. Он локти кусает и выходит из себя каждый раз, когда вспоминает про это. Возможно, он и запил только потому, что не смог все это пережить.

— Мне на все это начхать, — сказал он. — Я испытал все, что хотел, понял?..

— Начинаю понимать, — я кивнул. — И все же, как была фамилия этого неудачника, Димы?

Он пожал плечами.

— Думаешь, я помню? Знаю только, он потом в меде учился, я его на «Скорой помощи» как-то встретил, после одной драки, когда меня зашивали. Зачем тебе?

— Для проверки, — сказал я.

Выпроводить его мне удалось только после того, как мы допили бутылку, и он, вопреки расхожему мнению об алкоголиках, все еще держался на ногах более или менее уверенно. Расставаясь в дверях, он сказал мне.

— Чувак, я горжусь тем, что сделал Марину Рокшу! Это лучшее из моих созданий.

— Да, — сказал я. — Самым главным в этом создании был последний штрих, когда ты ее послал. Именно после этого она и стала тем, чем является теперь.

Он посмотрел на меня озадаченно, вздохнул и пробормотал:

— Может быть…

8

Я не без опасения чувствовал, что постепенно и помимо своей воли втягиваюсь в проблемы семьи Марины Рокши. С самого начала я хотел от нее только исполнения своего номера в нашей программе, и меня вовсе не грела близость с прославленной певицей.

Но я не мог отрицать, что в истории с похищением мальчика был существенный драматический накал, и именно это обстоятельство привлекало мой интерес. С самого утра я попросил найти мне Юру Малыгина и, когда он появился, спросил его напрямик:

— Итак, Юра, что у тебя было с Мариной Рокшей и когда?

Он растерялся.

— Ты для этого меня позвал?

— Исключительно для этого, — подтвердил я.

— Я думал, ты о музыке хочешь поговорить, — пробурчал он. — Я договорился и с девчонками, и со студентами, они будут сегодня в шесть вечера.

— Ближе к делу, — перебил я. — Рассказывай про свои отношения с нашей звездой. У вас была любовь?

— Паша, я даже не знаю, — пробормотал он, — почему я должен об этом тебе рассказывать?

— Юра, — ответил я, подняв палец. — Все наши отношения определяются творческими задачами, не так ли? Поэтому не может быть и речи о личных интересах или о праздном любопытстве. Начинай, пока не пришли сценаристы.

Он вздохнул.

— Ну, да, да, — сказал он. — У нас с нею было любовное приключение. Очень недолгое, просто прихоть прославленной звезды. Ей понравилась моя песня, она стала ее репетировать, так мы и познакомились.

— Когда это было?

— Году в восемьдесят седьмом, — ответил он. — Я был с нею на гастролях в Прибалтике, и все было прекрасно. А когда мы вернулись, она дала понять, что все кончено.

— Их нравы, — заметил я.

— Я не имею к ней никаких претензий, — поспешил заявить Юра.

— Ты что-нибудь знаешь о том периоде, когда она начинала? — спросил я.

Он пожал плечами.

— Ничего определенного. Ее выводил, как мне кажется, Алекс Кэлброд. Помнишь, был такой пижон?

— Смутно, — сказал я. — С кем она тогда работала?

— Я представления не имею, — признался Юра.