Иди и не греши

— Тебе знакомо имя Алекса Колобродова?

— Оф корс, — ответил он. — Кто же не знал Алекса?

— Где я могу его найти?

Он подумал.

— Знаешь забегаловку на улице Маяковского, она называется «Пингвин», но в обиходе ее именуют «Крыша». Там дают на разлив.

— Найду, — сказал я.

— Он толчется там время от времени. Старые поклонники, как мне известно, то и дело наливают ему.

Я распрощался с ним и отправился на троллейбусе на улицу Маяковского. Пепел детективного расследования стучал в моем сердце, и я торопил события.

Наступил зимний вечер, снег под ногами чавкал из-за накатившей оттепели, и я заранее был уверен в провале моего начинания. Но я оказался неправ, потому что и «Пингвин» я нашел быстро, и люди там были, а когда я спросил, не видели ли они здесь Алекса, они мне указали на заветный уголок, где за столиком в тени сидели двое мужчин. Они допивали водку из граненых стаканов, но были еще достаточно свежи. Света там было немного, и я бы ни за что не определил, кто из них Колобродов, если бы один из них не сказал другому:

— Глянь, Леха, третий катит. Эй, корефан, нальешь, что ли?

Степень опьянения у них была начальная, и потому разговор еще мог состояться. Я сунул «корефану» пятерку и отправил к стойке за водкой, а сам подхватил Колобродова и повел его оттуда.

— Погоди, погоди, — волновался он. — Фазан же за бухалом пошел, куда ты меня тащишь?

— Возьмем по дороге, — пообещал я.

Я вывел его на улицу, подвел к ярко освещенной витрине магазина и прежде всего внимательно осмотрел. Так и есть, это был несколько опустившийся Алекс Колобродов. Следовало заметить, что опустился он совсем не настолько, чтобы говорить о необратимости процесса, но контролировал себя уже слабо.

— Вот что, Леха, — предложил я. — Едем ко мне, у меня в холодильнике есть бутылка «Белого орла». Уважаешь «Белого орла»?

— Не знаком, — буркнул он, разглядывая меня с подозрением.

— Вот, заодно и познакомимся, — сказал я.

Мы подъехали к моему дому на такси, и Алекс все время нервничал, вглядывался в ночные улицы, чтобы определить, куда мы едем, расспрашивал меня, что мне от него надо. Когда мы наконец оказались у меня на кухне, он успокоился, а когда на столе появилась бутылка водки, даже приободрился.

Я принялся готовить чего-нибудь на закуску, а он внимательно за мной наблюдал.

— Слышь, мужик, — сказал он. — Чего-то мне твоя физиономия знакома. Тебя как зовут?

— Паша меня зовут, — сказал я. — Когда-то мы встречались, но ты вряд ли вспомнишь.

— Чушь, — сказал он. — У меня прекрасная память. Я тебя видел где-то совсем недавно.

— А я говорю о событиях тринадцатилетней давности, — сказал я. — Налить?

Он посмотрел на меня, на водку, и усмехнулся.

— А может, ты меня травануть хочешь, а?

Я налил водки себе и ему, взял свою стопку и выпил. Он кивнул головой, взял стопку, бережно приложился и одним движением опрокинул в себя. Неторопливо занюхал, перевел дух и приступил к закуске.

— Вещь, — сказал он.

— Так ты помнишь события тринадцатилетней давности? — спросил я..

— Я все помню, — проворчал он. — Только не заставляй меня считать прошедшие годы. Что там произошло, тринадцать лет назад?

— Многое, — сказал я. — Брежнев умер, Андропов начал гайки прикручивать, летом был чемпионат мира по футболу. Помнишь, когда наши пролетели?

Он жевал мою колбасу и вспоминал.

— Брежнева помню. А футбол — нет. Я никогда не был болельщиком, земляк. Я всегда считал это общественным безумием.

— Молодец, — похвалил я. — Я понял это позже. Но, может, ты помнишь девчонку, которую звали Маша Филатова?

Он вскинул голову и посмотрел на меня удивленно.

— Это же… — начал он и осекся. — Тебе чего, собственно, надо, дядя? Ты кто?

Я разлил еще по полстопки.

— Частный детектив, — сказал я.

— Детектив, — повторил он, после чего присмотрелся ко мне внимательнее и, наконец узнав меня, заулыбался. — Э, да ты же Паша-детектив, верно?

Я располагающе улыбнулся в ответ.

— Верно. Так что, помнишь ты начало блестящей карьеры Марины Рокши?

Он откинулся на спинку стула и мечтательно заулыбался.

— Еще бы… Знаешь, откуда взялась фамилия Рокша? Это придумал я.

— Производное от рок-н-ролла? — спросил я.

— Да, — сказал он. — Их было тогда двое, с ней был еще парнишка. Его я прозвал Дино Рок, а ее, соответственно, Марина Рокша.

— А как его звали на самом деле?

— На самом деле? — переспросил он. — Кажется, Димой и звали. Ничего особенного, смазливый и безголосый подпевала. Но Машка уже тогда выдавала блеск.

— Они жили вместе?

— В каком смысле? — переспросил он.

— В сексуальном, — ответил я.

Некоторое время он смотрел на меня испытующе, потом выпил свою порцию водки, покачал головой и сказал:

— Нет.

— Ты в этом уверен?

— На сто процентов, — сказал Колобродов. — Почему тебя интересуют такие вещи, Паша?

— Я веду расследование, — сказал я. — У Марины есть сын, он родился через год после этих событий.

Он посмотрел на меня чуть рассеянно, потом приложил два пальца к губам и спросил:

— Курить есть?

— Не курю, — ответил я.

— Тогда я свои, можно? — спросил он.

Я кивнул, и он достал пачку «Примы». Размял сигарету, потянувшись, взял спички с плиты, закурил.