Иди сквозь огонь

– Кирь. – Грай прервал друга, срывающегося в штопор параноидальных размышлений. – А если всё так и есть, а? Кто-то обиделся, и Валет стал червячком. А скоро превратится в бабочку. Так может, на этом и остановимся? Его наказали – но и дали шанс. Ты бы хотел иметь ещё один шанс?

Он спросил, вполголоса – и в кабинете вдруг повисла тишина. Кирилл смотрел на него, словно не понимая смысла услышанных слов. А потом хрипло рассмеялся.

– Я? Второй шанс? А у нас был первый? Нет, Серый, у нас забрали все шансы, тогда. Но мы сотворили новые, сами. И других у нас нет, и уже не будет.

– А вдруг? А вдруг… – Сергей сам удивился вопросительным ноткам надежды, что вдруг прозвучала в голосе. Неужели он сломался? И замолк, заталкивая назад, вглубь, вырвавшееся человеческое чувство. Чёртова надежда и вера в чудеса – как ни закапывай, чем не убивай – бесполезно, найдут лазейку назад.

– А вдррруг… – передразнил Кайзер. – Ты чего это, мой друг? Розины сказки понравились?

– Её сказки у нас на плечах живут. – Огрызнулся Грай. И умолк, увидев в глазах брата вспыхнувший огонь. Пламя того волчьего лютого бешенства, что подавляло всё и вся.

– А я вас не заставлял, брат. Не заставлял… – Слова полились раскалённым маслом, шипящим и брызгающим обжигающими каплями. И сила этих слов и того, что таилось за ними, заставляли склонить голову, признавая правоту вожака. Того, кому они задолжали смерть.

Сергей хрустнул пальцами и перевёл разговор в изначальное русло.

– И что ты решил? Верить или нет?

– А мы не девочки, чтобы верить или нет. В то, что она о возвращении Валерки сказала – не сомневаюсь ни на грамм, в этом Роза не стала бы лгать. Не тот случай, долги платежом красны, сам понимаешь. А что касается остального…

– Проверять собираешься?

– Да стоило бы, но вот как? Она ведь Видящая. Черт бы побрал все эти её Силы и Слова. – Кайзер пнул стул, и тот улетел в угол бескрылым мотыльком. – Как её пасти, если она людей видит, как раскрытую книгу? А? Она же топтунов на раз прочитает. И, не дай Бог – решит обидеться. А её обижать – проще в гроб сразу лечь. Сплошная неувязка. Чёрт!

Грай видел, что Кирилла скручивает в напряжённый жгут чувство беспомощности, невозможности найти правильное решение. И предложил, чтобы разрядить обстановку:

– Может, пока просто подождём? Если она что-то утаила, то, всяко ведь, потом вернётся. Или к Валерке – или в школу. Она ведь сказала, что всё в школе случилось. Значит – человечек, нас интересующий, может там находиться. Но, если мы его начнём искать внаглую – то можем спугнуть, или вызвать обиду, как ты говоришь. И, опять же – там Палыч, а он просил к школе не приближаться.

– А если у него помощи попросить? – Задавая вопрос, Кайзер знал, что ответ на него только один, и уже звучал здесь. Но, не мог не спросить.

– Он от нас отвернулся, Кирилл. Я же пересказал тогда, что случилось. Нет нас, не знает он больше таких людей. Так что, думаю, об этом лучше забыть.

– Хорошо. – Кайзер нахмурился, но мысли уже бежали дальше. – Значит, что получается?

– Получается, что мы присматриваем за школой и больницей, и ждём.

Ждём визита Розы, ну или её посланцев, ведь она может и не сама заниматься вопросом. И смотрим, на кого её интерес упадёт. А там уже разберёмся.

– Да… Снова ждать. Чёрт, как это достало. Но, пусть так… Отберёшь, кто поумнее? Или я сам?

– Да не парься, я знаю, кого поставить. Посидят, поприсматриваются. Можно, конечно, к охране подкатить, но там легко нарваться на непонимание. Тоже, знаешь – нежные чересчур, проверок от своих боятся.

– Да и чёрт с ними, не стоит нарываться.

Мелочей, требующих обязательного уточнения и исполнения, оказалось не так уж и мало. Но утрясти их не представляло труда, ведь это давно стало рутиной их жизни.

Глава 19

Роза, пригнувшись занырнула в комнату. Здесь, как всегда, царил полумрак, лишь немногим отличающийся от полуночной тьмы. Сидевшая в дальнем углу одна из помощниц старой Изы, увидев, кто вошёл, резво подбежала и, согнувшись в уважительном поклоне, спросила, что желает гостья. Поприветствовав женщину, пусть и лишённую радости обращения с Силой и Словом, Роза попросила передать Изе, что пришла её внучка. В принципе, она могла войти и без приглашения, в конце концов, в них текла одна кровь, и билась одна и та же сила.

К старой Изе шли все, невзирая на статус и прочие условности цыганской жизни. Роза уже и не помнила, когда в последний раз видела свою бабку вне этих закопчённых стен, под открытым небом. И выходить она отказалась наотрез, сказав всем, что проведёт остаток жизни без солнца и звёзд. Правда остаток этот растянулся на долгие годы, в течение которых она обучила Розу многому из того, что знала сама, и чему внучка, по мнению старухи, могла быть обучена. Всё остальное юной Розе дозволялось постигать самой. Когда придёт смертный час, бабка передаст ей последние секреты накопленной за долгие годы мудрости. Но, годы шли, а старуха лишь становилась более морщинистой и ворчливой.