Идя сквозь огонь

Рожич не упустил возможности отомстить человеку, посрамившему его на стихотворном поприще. Он бросил менестрелю вызов, коим тот не мог пренебречь.

Во время конного поединка копье Рожича якобы случайно задралось вверх и ударило Гневко в забрало, так же, как и вас…

Вследствие удара у юноши была сломана шея, и он оказался до конца дней прикованным к ложу. Воистину Божье чудо, что вы, получив такой удар, остались в живых!

Если вам взгрустнется от того, что вы сразили Рожича, вспомните о юном Гневко, чьих песен больше никто не услышит. Я же мыслю, Господь вашими руками отплатил Рожичу за его злодеяния.

А если учесть, что он защищал изменника Радзивила, то его кончина выглядит и вовсе символичной. Так что не казнитесь, мой храбрый рыцарь, избавивший Королевский Двор от скверны предательства!

— Вы так юны и так не по годам мудры! — подивился уму собеседницы Флориан. — Как ваше имя, прекрасная панна?

— Об этом вы узнаете в свое время, — лучезарно улыбнулась она, — а теперь отдыхайте! Ваши сила и доблесть так нужны Унии!

Произнеся эти слова, незнакомка скрылась за дверью, оставив шляхтича наедине с тайной. Подобное с ним происходило впервые…

* * *

Прильнув глазом к подзорной трубе, Дмитрий рассматривал строения Самборской твердыни. По тому, что творилось в замке, он пытался предугадать дальнейшие действия неприятеля.

Но осмотр вражеских позиций ему мало что дал. Захватчики крепости вели себя так, будто их совершенно не тревожил грядущий штурм.

Тати неспешно прогуливались по замковой стене, и их шлемы, мелькавшие в просветах меж крепостных зубцов, то и дело вспыхивали на солнце яркими бликами. Похоже, они были готовы к битве и без трепета ждали начала военных действий…

…Боярин собирался возвратить трубу ее хозяину, когда увидел нечто, заставившее учащенно биться его сердце. На миг между зубцами крепостной стены мелькнула сухопарая фигура, закутанная в серый дорожный плащ.

При виде ее Бутурлин невольно вздрогнул. Бритое худощавое лицо и пронзительный взгляд из-под капюшона могли принадлежать лишь одному из живущих. Имя ему было — Зигфрид фон Хоэнклингер.

Дмитрий напряг зрение, пытаясь убедиться в том, что не ошибся, но осторожный тевтонец, словно почуяв его взгляд, скрылся из виду и больше не показывался на стене…

Сомнений быть не могло, Рароха опекали не только шведы, но и Тевтонский Орден. Неудивительно, что люди мятежного феодала были вооружены стрелами, смазанными ядом. Подобные вещи были во вкусе Хоэнклингера и его собратьев.

Дмитрий хотел поделиться увиденным с Кшиштофом и Сапегой, но в этот миг в замке громко пропела труба. Строгий и властный звук плыл над равниной, призывая к вниманию собравшихся перед острогом поляков.

Заслышав его, Королевич покинул шатер, где едва успел отобедать, и велел пажу позвать к нему Канцлера. Но кликать Сапегу не пришлось. Пан Лев уже спешил навстречу своему юному Повелителю.

— Что бы сие значило? — изумленно вопросил своего советника Казимир. — Подобным сигналом оповещают о желании вступить в переговоры…

— Возможно, Рарох одумался и хочет обсудить с тобой, мой Принц, условия сдачи крепости… — пожал плечами Сапега. — Но мне в такой исход слабо верится. Здесь что-то другое!..

— Узнать бы, что именно! — усы Королевича дрогнули в презрительной улыбке. — Как бы он ни хитрил, я не дам изменнику уйти от расплаты! Пусть все вокруг знают, что самоуправство на землях Унии не остается безнаказанным!

— Воистину так, мой Принц! — склонил пред ним голову старый дипломат. — Однако я бы все же выслушал Рароха.

Если он добровольно согласится покинуть Самбор, мы должны пойти ему навстречу и избавить от кары. Милосердие смягчает самые жесткие сердца, непримиримость же порождает в недругах упорство…

— По-твоему, мы должны дать узурпатору в целости покинуть поле боя? — глаза Принца широко раскрылись от изумления. — Воистину не знай я тебя с младенчества, пан Лев, решил бы, что ты заодно с врагом!..

— Я просто следую здравому смыслу, мой Принц! — развел руками вельможа. — Нам не нужны лишние потери. А пойдя на приступ, мы положим втрое больше людей, чем противник.

К чему нам сие, если можно договориться миром?

— Я не дипломат и не стану вступать в переговоры с тем, кто посягнул на честь моего рода! — запальчиво выкрикнул Королевич. — Тот, кто осмелился захватить мой замок, пусть пеняет на себя!

— Согласен с каждым твоим словом, мой Принц! — кивнул Казимиру Сапега. — Но все же недурно будет узнать, чего добивается Рарох. Едва ли переговоры нанесут урон твоей чести…

— Ладно, раз ты настаиваешь, я выслушаю сего шута! — неохотно согласился с вельможей Королевич. — Но знай, я в последний раз шел у тебя на поводу!

Он не успел закончить речь, как двери Самбора отворились, и из ворот показался одинокий всадник. Судя по одежде и доспехам, это был один из оруженосцев Рароха. Над головой посланника развевался белый флаг.

На расстоянии полета стрелы от польского стана верховой остановился и помахал своим знаменем, призывая подъехать к нему представителей Унии.