Идя сквозь огонь

— Почему ты не убил меня? — хрипло произнесла она по-русски. — Я бы тебя зарезала без колебаний!

— В твоей смерти не было нужды, — ответил Дмитрий, присаживаясь на корточки подле пленницы, — ты мне нужнее живьем.

— Хочешь овладеть мной? — губы красавицы искривились в презрительной усмешке. — Только попробуй, неверный! Я мигом перегрызу тебе кадык!

— Спасибо, что предупредила, — улыбнулся боярин, — а то кто же захочет, чтобы ему перегрызли горло? Нет, ханым, у меня на твой счет иная задумка…

— Что бы ты ни задумал, тебе сего не исполнить! — оборвала его пленница. — Я Надира, дочь хана Валибея, хозяина Степи. Его люди идут по моим следам и вскоре будут здесь!

Моли своего ложного бога, чтобы твоя смерть не была долгой и мучительной!

Впервые, Бутурлин дважды подряд был так изумлен. Мало того, что плененный им недруг оказался женщиной, так еще сия женщина назвалась дочерью Валибея!

Дмитрий мысленно воздал хвалу Господу и Пречистой Деве. До сих пор он действовал наудачу, теперь же небо даровало ему шанс говорить с Валибеем с позиции силы.

Настораживало боярина лишь то, что никто до сих пор не слыхивал о дочери хана. Но и этому нашлось объяснение. В мужском платье и доспехах Надира была неотличима от нукеров Валибея. Те, с кем ей приходилось сталкиваться во время набегов, принимали ее за мужчину.

— Что же ты решил, неверный? — долетел до него сквозь пелену задумчивости насмешливый голос Надиры. — У тебя еще есть время разрезать мне путы и убраться восвояси!

— Я поступлю по-иному, — поднял на нее глаза Бутурлин, — я тебя обменяю!

— На кого? — глаза пленницы широко раскрылись от изумления. — Мой отец не держит в полоне твоих соплеменников!

— Речь не о соплеменниках, — ответствовал Дмитрий, — я обменяю тебя, ханым, на тевтонца, коий поставляет вам стрелы.

Подняв свой щит, боярин повернул его изнанкой к Надире, чтобы она увидела наконечники, засевших в нем стрел. На лицо красавицы набежала тень. Она поняла, о чем говорит московит.

— У тебя ничего не выйдет, — отрицательно покачала она головой, — отец не станет с тобой торговаться!

— Да ну! — не поверил ей Бутурлин. — Ужели тевтонец дороже твоему отцу родной дочери?

— Как бы я ни была ему дорога, он не поменяет меня на своего поставщика оружия, как и не откажется от цели своей жизни!

— В чем же цель его жизни? Проливать кровь, вредить Московской Державе?

— Сражаться за Вольную Степь! — зло выкрикнула Надира. — Не дать неверным захватить наш край, лишить нас свободы и веры!

— И ради достижения сей великой цели вы сжигаете мирные селения и убиваете русский люд? — горько усмехнулся Дмитрий. — Подобными действиями, ханым, вы, скорее, добьетесь обратного.

Разгневанная вашими набегами, Москва соберется с силами, двинет на вас полки, и тогда ревнителям Вольной Степи ой, как не поздоровится!

— Нас не страшит гнев Москвы! — гордо вскинула голову Надира. — Мы не одни, наш союзник — светоч Ислама, Высокая Турецкая Порта!

— Что-то не больно она вам помогает, — резонно заметил боярин, — оказывай вам помощь Султан, вы бы не стали вступать в союз с Тевтонским Братством.

Ведь не от хорошей жизни вы воюете против нас оружием иноверцев, пребывающих в состоянии войны с вашим союзником, Османским Султанатом!

Кстати, как это соотносится с вашей верой? Неужто она вам разрешает в борьбе с одними неверными пользоваться помощью других неверных?

На какой-то миг Бутурлину почудилось, что его слова смутили дочь Валибея. Похоже, подобные мысли тревожили ее саму, но она прогоняла их прочь.

— Тебе, не просветленному учением пророка Мухаммеда, не понять ни наших поступков, ни нашей борьбы! — гневно фыркнула она, пытаясь скрыть от московита свое замешательство.

— Верно, не понять, — вздохнул Дмитрий, — хотя я честно пытался…

Однако ныне не время для споров. Чтобы вступить в переговоры с твоим отцом, я должен сперва отвести тебя в укромное место, где нас не найдут его нукеры. Садись на коня, ханым!

Он разрезал ножом веревку, стягивающие ноги пленницы, и помог ей взобраться на спину вороной кобылы. Утвердившись в седле, Надира тут же попыталась пнуть московита сапогом в лицо, но привычный к неожиданностям Бутурлин ловко уклонился от удара.

— Не доводи до греха, ханым! — укоризненно покачал головой Дмитрий. — А то снова свяжу тебе ноги и положу тебя поперек седла.

От досады Надира в кровь закусила губу. Невозмутимость неверного приводила ее в ярость.

Лишь сейчас боярин осознал, сколь трудное дело затеял. Ему предстояло, надежно спрятать пленницу, встретиться с Валибеем, и предложить ему обменять дочь на посланника Ордена.

И то, и другое сделать было непросто. Едва ли в степи для них нашлось бы укрытие, да и встреча с Ханом могла закончиться для Бутурлина плачевно.

Что, если Валибей не согласится на предложение, велит нукерам схватить его и пытками выведать местонахождение дочери? Будь у Дмитрия помощники, он еще мог бы надеяться на успех, но в одиночку едва ли мог довести дело до победного конца.