#идикомне

Коридоры уже относительно пусты. У большей части студентов тоже закончилась последняя пара, как и у меня.

Тихо ступая, невольно вздрогнула, услышав громкий смех парней из аудитории, в которой у Никиты сейчас должна быть пара.

– Да нафига она тебе нужна, Клим? – насмешливо спросил неизвестный мне голос.

– Реально, Клим, нафига? – добавил второй. – Она же стрёмная, ржавая, ещё эти пятна на морде. Найди нормальную.

Ноги вросли в пол. На то, чтобы сделать ещё шаг не хватило ни моральных, ни физических сил.

Сколько раз за всю свою жизнь мне приходилось слышать «остроты» о том, что я не рыжая, а ржавая? Сколько неприятных шуток и прозвищ было дано веснушкам на моем лице? Да миллионы и миллионы раз! Но только теперь они стали по-настоящему обидными. Потому что я слышала, что Никита смеялся вместе со всеми. Он не оспаривал их слова, не защищал меня, хотя буквально несколько часов назад говорил о том, что готов встать на мою защиту сам и его пацаны тоже.

Но сейчас он смелся! Смеялся со всеми ними, уничтожив моё хрупкое доверие в один миг.

– Кто-то же должен заниматься благотворительностью, – бросил Никита высокомерно.

И эти его слова стали плевком мне в лицо, а новая волна смеха послужила тяжелым ботинком, окончательно втоптавшим меня в грязь.

Глава 36

Благотворитель чёртов!

Остервенело натирала столик тряпкой. Ненавидела себя за допущенную слабость. Ненавидела Никиту за совпадение слов с его образом.

А чего ты ждала, Яся? Того, что плохой парень, предводитель местной группировки сомнительной морали, станет для тебя и ради тебя рыцарем в сияющих доспехах? Серьёзно? Ты опять повелась на красивые слова и жесты? Поверила этим чистым голубым глазам? Что ты в них увидела? Только то, что хотела видеть, Яся.

Ему и его дружкам повезло, что под моей рукой не оказалось стула. На тот момент я мало что могла сделать. Только уйти незамеченной, чтобы даже сейчас слышать смех эти шакалов в своем сознании.

Телефон в кармане фартука вновь завибрировал.

Даже смотреть не нужно, чтобы знать, что это опять он звонит. Игнорирую. Так же, как проигнорировала все его сегодняшние смс-ки.

Ответила только Карине, которая около трех часов назад поинтересовалась, где я. Скорее всего, он попросил.

Никита умеет влезть под кожу, заполучить доверие, чтобы затем, очевидно, принести своим шакалам пищу для поржать.

Нужно предупредить Карину, чтобы не расслаблялась рядом с его главным дружком…

– Яся, – робко позвала меня официантка, работающая со мной в одной смене. – Ты сейчас в этом столе дыру протрешь.

Резко остановилась, поняв, что слишком долго и с особым усилием натирала этот столик.

– Увлеклась, – бросила я в ответ и отняла тряпку от столешницы.

– Я так и поняла, – улыбнулась она как-то нервно и даже пугливо. – Может, ты домой поедешь, Яся? Что-то ты сегодня совсем на себя не похожа.

– Да, Ясь, – присоединился к ней Дима. – Ты езжай. А мы тут всё уберем и закроем. Как раз посетителей в такой дождь нет. Вс давно по домам…

– Я еще не закончила, – указала на столик интроверта в углу.

– Я всё доделаю, Яся, – спохватилась Катя и забрала у меня тряпку. – А ты иди.

Взглядом проследила за тем, как она ушла к моему столику. Отвернулась к окну – дождь лил как сумасшедший, для большей эпичности не хватало только грозы и грома. Развязывая на ходу фартук за спиной, двинулась к раздевалкам. До конца смены чуть больше двадцати минут, а я уже собралась уходить, хотя еще никогда не покидала кафе раньше остальных девчонок.

Может, оно к лучшему. Так я точно не пересекусь с Климовым, который приезжает всегда ближе к закрытию.

Молча вышла из кафе, натянула на голову капюшон и перебежала дорогу. Под козырьком автобусной остановки спасения от косого дождя не было. Так даже лучше. Может, остыну.

Боковым зрением заметила, как к кафе подъехал черный «гелик». Едва он успел остановиться, как Климов выскочил из салона и, пригнув голову, забежал в кафе.

Давай-давай. Обломайся.

Где этот чертов автобус?

Дверь кафе вновь распахнулась. Минуя машину, Климов пошёл сразу на автобусную остановку прямо на меня.

Меньше всего сейчас мне хотелось с ним разговаривать.

Крутанулась на сто восемьдесят градусов и пошла в противоположную от него сторону – во двор за остановкой.

– Яся, – окликнул меня Климов.

Но я лишь ускорилась. Мое нежелание общаться и попытка бегства должны говорить сами за себя.

– Яся, подожди! – кричал он. – Что случилось? Объясни. Твою мать! – рыкнул он за спиной. – Яся!

А я всё шла и шла, не понимая, куда вообще захожу и зачем мне это надо. Можно же остановиться и просто послать.

Руки коснулись чужие пальцы.

– Не прикасайся ко мне! – резко выдернула запястье из его холодных пальцев. Отступая, не рассчитала силы и впечаталась спиной в холодную кирпичную стену многоэтажного дома.

Это обстоятельство сыграло лишь в его пользу.

– Да что с тобой?! – так искренно и честно не понимал, суть происходящего, что я почти поверила. Потому что смотрела в эти его светлые, «не врущие» глаза.

– Со мной? – вырвалось из меня неожиданно ядовито и насмешливо. – Со мной всё, как обычно.