Идём на Восток

Их нельзя было купить. Уговорить. Победить. В дозоре у Шангани, в горах Лахеджа, в безнадежной обороне под Багдадом — они делали свое дело. Они подчинялись приказам — но в бой их вел вовсе не приказ. Они шли в бой, потому что так было правильно[106]. Это «правильно» воспитывалось в них поколение за поколением. На примере отцов и дедов, чьи портреты в парадных мундирах висели в темных коридорах фамильных домов и коттеджей. На примерах своих сверстников. В школах для мальчиков и на площадках для регби. Словами премьера Черчилля, который сказал — никогда, никогда, никогда, никогда не сдавайтесь. Они считали долгом идти в те места, где ни один разумный человек не согласится жить — и шли. Они считали необходимым сделать этот мир правильным и делали его правильным, если даже ценой этого оказывалась их собственная жизнь. Они с кривыми усмешками вставали под командование маменькиных сынков, которых кто-то пропихнул в Сандхерст — но для них было большой радостью узнать, что их командир — такой же как они, ничем не отличается от них, прошел тот же путь. И теперь он для них — не тот самый сукин сын из разведки — а один из своих, один из той самой тонкой красной линии. Тот, за кого любой из них не раздумывая, отдаст свою жизнь.

— Да, господа — сказал сэр Роберт — она самая. А теперь — давайте, подумаем, что нам делать дальше…

* * *

Вертолет, который они ждали — прибыл на рассвете…

Это был Хорс, тот самый трехроторный монстр, которого побаивались даже пилоты тяжелых бомбардировщиков. Он появился после рассвета, взлетел — наверняка с площадки близ Мирбата, где был крайний промежуточный аэродром перед этими местами — и втащил себя в гору за полчаса, не более. Вблизи — он казался неуклюжим и ненадежным, напоминал то ли жука, то ли громадного шершня. Тяжелое, округлое, припадающее назад тело — двигатель у этого вертолета располагался в корме и валами он был связан со всеми тремя винтами, одним впереди, и двумя по бокам, в корме. Гондолы с винтами на корме — были закреплены сложной рамной конструкцией, на ней же — были закреплены и задние стойки шасси. Казалось, что эти стойки столь ненадежны, что вот-вот подломятся и вертолет упадет на бок, сломает несущие винты. Но вертолет уверенно, и даже с каким-то изяществом — приземлился на расчищенную для него площадку в горах, и сэр Роберт, в который раз подивился прогрессу. Он слышал про вертолеты — но сам ни разу не летал на них и с большим трудом мог представить, что же держит их в воздухе…

Моложавый человек — выбрался из кабины, вместо положенной ему формы — на нем был комбинезон летного техника, каска была стальной, пехотной, повышенной защиты. Безошибочно определив старшего по званию, он отдал салют, представился.

— Сэр, летный офицер[107] Найджел Тирнан, сэр. Командир экипажа, восемьдесят четвертый тяжелый эскадрон, сэр…

— Слишком много «сэр» не соответствует моему скромному званию — сказал сэр Роберт — я всего лишь лидер эскадрона.

— Да, сэр. Но вы известны в этих краях. Для меня честь работать с вами, сэр.

Офицер снова отсалютовал.

— Значит, вам я должен готовить площадки, верно?

— Верно, сэр. Мы постараемся быть скромнее…

— Ну… покажете вертолет?

— С радостью, сэр…

Сэр Роберт Брюс не раз и не два садился за штурвал тяжелого бомбардировщика — но даже по сравнению с Британией — здесь было слишком много рычагов в кабине. Сам вертолет делился на три части — пилотская кабина, десантный отсек и двигатель: он был установлен в хвосте и занимал весь фюзеляж. Тяжелый Роллс-Ройс Мерлин, даже после посадки от него шел жар — и было просто удивительно, как его втиснули в такой небольшой фюзеляж. Фактически весь вертолет — был летающим мотором…

— Как вы тут не сварились… — сказал сэр Роберт, смотря на многочисленные рычаги

— На высоте с этим полегче, сэр — сказал летный офицер — правда, подружиться с этой птащкой и впрямь тяжеловато. Я сам учился два года, и до сих пор — не могу сказать, что объездил эту норовистую лошадку.

— Черт, за счет чего она летит…

— Не иначе, сэр, за счет божьего благословения — сказал летный офицер — мне самому после самолета не верится, что это может летать…

Десантный отсек был небольшим и тесным. С рифленым металлом на полу, распорками жесткости. В полу — люк и лебедка, по бортам — кроштейны с автоматическими пушками, их питание — из больших коробов с боеприпасами. Еще один пулемет — Браунинг М3 с удлиненным до предела стволом — был установлен в десантном отсеке, ствол его, в термоизолирующем кожухе — проходил через всю пилотскую кабину и торчал в носу. Он был установлен на неподвижном кронштейне и направлен стволами вниз. На полу, рядом с ним — была смазка, на перегородке между пилотской кабиной и десантным отсеком — следы копоти.

— Как же вы из него стреляете? Канониру же ничего не видно — удивился сэр Роберт, примеряясь к пулемету.