Идиота кусок (СИ)

Этот разговор вгонял его в великое смятение, ибо соблазн был велик. Настолько велик, что подумать страшно. Федор и не думал. С самого первого дня с Костиком знакомства не думал. То есть… старался не думать.

— Ты должен помочь мне это выяснить.

— Я тебе ничего не должен. Это ты мне должен! Хренову кучу денег, времени и нервов!

— Готов расплатиться. Натурой.

— Пошел нахуй!!!

Костик наклонился, поставил руки на подлокотники кресла и запер Федора в ловушку.

— Или ты со мной переспишь, или я пойду в гей-бары трахаться с кем ни попадя.

Федор зажмурился, а потом открыл глаза и посмотрел светловолосому дьяволу прямо в лицо:

— Иди.

— Ты об этом пожалеешь! — вспылил Костик, смахнул все со стола на пол и вылетел из кабинета ракетой.

Он! Предложил! Ему! Себя! И что получил в ответ?! «Иди нахуй»?!

— Уже жалею, — уронил руки и голову на стол Федор.

Июль 2014г

В трехэтажный особняк Федора Костик приезжал редко. Наверное, потому что в офисе он всегда был с ним один на один, а в особняке вечно нарывался на его любовников. Сегодня был тот самый крайний случай, и неважно, что устроил его Костик специально и едва при этом не откинул копыта. Оно того стоило. Ужас в глазах Федора, побелевшее от переживаний лицо и трясущиеся руки, обшарившие парня с головы до ног, пролили бальзам на сердце Костика и усмирили ревность. На время.

Два месяца назад один из любовников Федора приехал к нему «пожить на время, пока квартиру новую не снимет», и застрял, судя по всему, навсегда. Костик это терпеть не собирался и принял решительные меры. Так или иначе, но своего он добьется и с Федором переспит. За те два года, что прошли с того дня, как они по этому поводу повздорили, Костик так ни разу ни с одним мужчиной сексом и не занялся. Просто не смог, хотя и погулял по гей-барам вдоволь. Другое дело девушки. Их он менял, как носки, но оргазма до темноты перед глазами и сведенных судорогой бедер, как тогда, много лет назад, после Федоровского поцелуя на лестнице, так и не словил.

Попытки совратить Федора или хотя бы поговорить обо всем этом еще раз пресекались в зародыше, так что у Костика просто не осталось выбора.

— На этот раз ты перешел все границы! Это не BMW X3, а груда металлолома! — навернул круг возле эвакуатора, стоящего во внутреннем дворе особняка, Федор. — Лучше б ты себе шею сломал, чем машину так раскурочил!

— Федь, не шуми, что ты так распереживался?

— Идиота кусок! Ты же мог погибнуть!

— Не погиб же.

— Ты себя в зеркало видел? Синяк на синяке! Как тебя из больницы выпустили, я не пойму.

— Если бы я там остался, мать бы узнала. Да и не случилось со мной ничего страшного.

— Татьяне давно пора раскрыть глаза на того монстра, в которого ты превратился.

— Федь, перестань. Давай лучше о деле поговорим.

— Какое дело, Костик? Этой груде искореженного металла никто уже не поможет.

— Не преувеличивай. Ты можешь любую машину отремонтировать.

— Могу, но не буду. Ради чего мне стараться? Два месяца не покладая рук только для того, чтобы ты ее на следующий день опять в хлам расхерачил?

Костик отлепился от косяка двери гаража, которую подпирал плечом, дохромал до Федора и тяжело оперся о него живописно разрисованной царапинами и синяками рукой.

— Федь, если ты будешь чинить мою тачилу здесь, то я тебе помогу.

— У тебя сотрясение мозга? — покосился на него Федор. Подхватил за талию и поплелся вместе с ним в дом. — Ты ж машины только ломать умеешь.

— Может быть, — согласился Костик, расслабляясь.

Молчаливое согласие на ремонт в этом гараже лично Федором было получено, так что хрен его теперь из этого особняка выгонят. Два месяца бок о бок над одной машиной! Хана любовничку.

— Что-то ты больно покладистый, — остановился Федор. Прихватил Костика за свободное от синяков место на подбородке, заглянул в глаза. — Голова кружится? Тошнит?

— Давай положим меня в кроватку, а? — выдернул голову Костик.

Поморщился от резкого движения. Покачнулся от поплывшей картинки перед глазами. Федор обнял его крепче.

— Так. Ладно. Сегодня поспишь в моей постели, под присмотром, а завтра переберешься в свою комнату. Согласен?

Костик положительно помычал, доковылял до спальни Федора, рухнул на постель и вырубился.

…

— Федя! Это что еще за нафиг?!

— Тоша, не шуми. Костик спит, не видишь, что ли?

— Костик? Тот самый охламон, про которого ты мне все уши прожужжал? Как интересно. Дай-ка я на него гляну.

— Парень, как парень, ничего особенного.

Костик аж проснулся от такого оскорбительного заявления. Ничего особенного?! Да по нему половина курса в универе сохнет! У него кубики на животе покрасивее Федоровских будут! И ямки над ягодицами такие, что закачаешься! Костик зашевелился на постели, как бы случайно скидывая одеяло, и выставил свой шикарный зад на всеобщее обозрение. Зря, что ли, в новых узких труселях мучился больше суток? Они опять сползли между ягодиц и врезались в очко. В кои-то веки вовремя.

— Мда… Теперь я понимаю, почему ты ему все прощаешь. Он, конечно, ребенок, но тело у него изумительное.

— Не в теле дело, идиот! — шепотом возмутился Федор. — Я Костика с восьми лет знаю, он мне как сын!