Идиотам просьба не беспокоиться

Вот и на этот раз он не ушел в чтение с головой, потому что услышал покашливание. Он замер и пару секунд просидел неподвижно, как будто это могло что-нибудь изменить. Кто-то опять кашлянул. Он подумал, что пусть себе кашляют, если сидеть тихо, никто его не найдет, но сосредоточиться снова на чтении было уже невозможно. Он нехотя встал и пошел посмотреть в чем дело. На первом этаже обнаружилась стройная хрупкая женщина во всем черном. Симпатичная. Он знал, что она не работает в магазине – он знал в лицо всех продавцов, – тем более что застал он ее за занятием, совершенно не свойственным для работников магазина. Она читала.

Причем читала не просто взахлеб. Она читала две книги одновременно: в правой и левой руке.

Звук его шагов напугал ее. Она быстро закрыла книги и поставила их на полку.

– Вы, наверное, закрываетесь, – сказала она, обаятельно улыбнувшись. У нее была бледная кожа и ярко-красные губы.

Он хотел ей сказать, что он здесь не работает.

– И не надо так на меня смотреть, – резко проговорила она.

Когда она выходила, она отключила сигнализацию. Он заключил, что ему хорошо, но опасался, что будет плохо. И уже очень скоро.

Люблю, когда меня убивают

В тот день он пригласил ее пообедать.

– Мы давно не обедали вместе, – заметил Оуэн. Он был как-то особенно настойчив, и Миранда с радостью приняла бы его приглашение, но у нее уже было назначено свидание. Исключительно сексуального свойства. Свидание исключительно ради секса на другом конце Лондона.

– Что-то мне нездоровится, знаешь… пожалуй, мне лучше сегодня не выходить, но все равно спасибо за приглашение.

Оуэн продолжал ее уговаривать. Она сказала, что ей действительно нехорошо и что она будет весь день лежать. Он сказал, что как-то все это неожиданно, и она сказала, что да.

– Что с тобой?

– Не знаю.

– Может, тебе чего-нибудь принести?

– Нет, не надо.

– Точно?

– Ага. Ты спокойно иди на работу, а я тут спокойно умру.

Итак, он пошел на работу, а она помахала ему из окна, напустив на себя хворый вид.

Потом она приняла душ, оделась и поехала в Хедстоун, потратив полтора часа на дорогу. Раньше она в Хедстоуне не была ни разу, ни разу про него не слышала, не знала ни одного человека, который бы про него слышал, и была на сто процентов уверена, что никогда больше туда не поедет. Сейчас она едет туда из-за случайного знакомства с одним безработным актером два дня назад; помимо всего прочего они заговорили и о компьютерах. Он собирался продавать компьютер, Миранда собиралась купить. «Приезжай ко мне, и посмотришь», – сказал он. При этом он знал, что приглашает ее к себе вовсе не для того, чтобы продать ей компьютер, а она знала, что едет к нему вовсе не для того, чтобы что-то купить. Несмотря на повсеместные свободные взгляды, все равно как-то не принято говорить почти незнакомому человеку: «Приезжай ко мне в половине двенадцатого, и мы с тобой перепихнемся. К обоюдному удовольствию».

На компьютер Миранда все-таки посмотрела. Его было очень неплохо видно с кровати, особенно в позе «мужчина сзади», а потом с ней случился оргазм, и она больше уже ничего не видела – ни компьютера, ничего. Удовольствие превзошло все ожидания, даже несмотря на то, что актер дважды отвлекался – переговорить со своим солиситором насчет предъявления иска одному продюсеру, который не взял его на работу, и другому продюсеру, который взял его на работу.

Когда Миранда вышла из квартиры, она налетела на Оуэна, который как раз выходил из квартиры напротив. Раньше Оуэн не был в Хедстоуне ни разу, ни разу про него не слышал и никогда больше туда не поедет. Он потратил час на дорогу от офиса, чтобы встретиться с клиентом. И в довершение ко всему – чтобы совсем уже не оставалось сомнений – актер вывалился на лестницу в одних красных боксерских трусах, дабы вручить Миранде ее бюстгальтер, который она забыла.

– А я собирался сделать тебе предложение, – вот все, что сказал Оуэн.

Какова была вероятность встречи? Миранда вообще не умела считать, хотя математика всегда приводила ее в благоговейный восторг. Население Большого Лондона составляет семь миллионов человек, не считая туристов, неучтенных нелегальных эмигрантов, тех, кто бывает тут только проездом, и «диких» торговцев, не имеющих разрешения на торговлю. Так какова вероятность? Двести миллионов к одному? Пятьсот миллионов к одному? Два миллиарда к одному? Как падение метеорита. Как выигрыш в лотерею.