Идиотка

Аня, успевшая к этому моменту прийти в себя, начала выпихивать старушку в коридор.

– Не имеешь права, я здесь жила и буду жить! – Старательно выговаривая слова, сердилась пьяная старушка. – Если хочешь, живи вместе со мной и Колей.

Аня, схватив старушку за шиворот, вытряхнула её в подъезд.

– Фу, – брезгливо поморщилась молодая женщина и открыла окно.

В дверь снова позвонили. Аня посмотрела в глазок, но вместо пьяной физиономии старушки увидела недопитую бутылку Столичной.

– А я не с пустыми руками! – Послышался за дверью знакомый пьяный голос.

– Уходите, – сказала тихо Аня, боясь разбудить сына, – вы перепутали квартиру.

– Ничего я не перепутала – зелёная дверь и глазок мой. – И старушка нетерпеливо пнула дверь ногой. – И здесь не написано, что это твоя, а не моя дверь!

Аня решила не отвечать.

Раздался звонок.

– Открывай, бессовестная девка, – буянила старушка, – ишь, в дом пробралась, свою мебель притащила и Колю спрятала.

После этих слов старушка заколошматила без перерыва.

– Бабушка, – взмолилась Аня, – уходите к себе домой и потише, пожалуйста, – у меня сын спит.

– Ещё и сына на мою жилплощадь привела?! – Удивилась старушка, с горя отхлебнув из бутылки.

Аня окончательно поняла, что вразумить опустившуюся пьяницу – дело бесполезное, поэтому решила её напугать:

– Если Вы сейчас же не уйдёте, я вызову милицию.

Ничего не ответила старушка, только с новой силой забарабанила в дверь.

– Мам, кто там стучится? – Шлёпая босыми ногами по полу, спросил взлохмаченный парнишка лет пяти.

– Да пьяньчужка, сынок. – Аня на мгновение оторвалась от глазка. – Иди спать.

– А почему она стучится к нам? У неё своего дома нет?

– Наверное нет. – Машинально ответила женщина, рассматривая в глазок пьянчужку, допивающую содержимое бутылки.

Не зная, кто такая пьянчужка, но искренне жалея бездомное существо, малыш попросил:

– Давай её к себе возьмём!

– Кого? – Оторопело посмотрела на него Аня.

– Пьянчужку. Ты же сама говорила, что у всех должен быть свой дом. Мы её возьмём и у неё тоже будет дом.

– Отправляйся спать! – Вздохнула Аня.

Пьянчужка продолжала неустанно звонить в дверь, добавляя при этом выразительные удары ногой. Малышу становилось с каждой минутой всё жальче бездомную пьянчужку и он, не в силах сдержать слёз, начал кричать:

– Пусти домой пьянчужку, открой ей дверь!

Наконец Аня, доведённая до отчаянья истошными воплями сына и беспрерывными звонками, всё же открыла дверь.

Старушка, едва держащаяся на ногах за практически пустую бутылку, смотрела, но не видела разъярённого лица Ани. Говорить она уже не могла, поэтому расставив широко руки, бессильно повисла на молодой женщине, обдав свежим запахом палёной водки.

Отодрав от себя обмякшее тело пьяной претендентки на жилплощадь, Аня с силой толкнула её к лестнице. Старушка с грохотом свалилась на каменный пол возле лифта. Аня поспешно вернулась в квартиру.

– А где пьянчужка? – Поинтересовался всё ещё бодрствующий малыш.

– Нашла себе дом получше нашего. – Успокоила его Аня и, взяв ребёнка на руки, понесла в постель.

Прошло немного времени. Непривычная для сегодняшнего вечера тишина окутала дом. Теперь Ане не давала покоя мысль о пьянчужке, растянувшейся во весь рост на лестничной клетке.

– Вдруг я её убила? – Мысль, словно ток, пробежала по телу молодой женщины и заставила вскочить с постели.

Подкравшись в темноте к дверному глазку, она несколько минут, затаив дыхание, наблюдала за неподвижно лежащей старушкой. Шапка, съехавшая вниз, теперь полностью закрывала её лицо. Аня напряжённо всматривалась в ненавистную фигуру, пытаясь уловить хоть малейший намёк на жизнь. Но через маленький глазок почти ничего не видела.

Сознание молодой женщины рисовало одну за другой неприязненные картины: приезд милиции, обвинение в убийстве несчастной старушки и, как следствие, поход на Калыму, почему-то в кандалах.

– Может разрубить её к чёртовой матери на куски и скормить бездомным собакам? – Внезапно подумала Аня и ужаснулась собственным мыслям.

– Господи, ну хоть бы она шевельнулась! – Сейчас молодая женщина за одно это желание, пожалуй, готова была даже расцеловать старушку-алкоголичку.

Прошло немного времени и Аня, не в силах больше сидеть “сложа руки”, вооружилась кухонным топориком и вышла в подъезд. Подойдя к телу старушки, она отодвинула шапочку и нагнулась к самому лицу. В это время старушка открыла глаза и, увидев склонившуюся над ней женщину с топором, дико заорала. Аня тоже заорала, но скорее радостно и убежала домой. Теперь её совесть была чиста, и она могла со спокойной душой отправляться спать.

Но старушка, проснувшись и смутно вспоминая зелёную дверь с родным глазком, решила напомнить о себе глухим стуком в дверь.

– Вот, зараза! – Прильнув к глазку, воскликнула Аня.

Старушка, поправив мохеровую шапку и обнажив фиолетовые щёчки, дотянулась одной ногой до Аниной двери и с силой пнула опять.

В это время послышался звук работающего лифта и через несколько секунд на лестнице показалась соседка.