Идишская цивилизация: становление и упадок забытой нации

Гуситские войны охватили Богемию, Моравию и Силезию; предпринимались набеги на территории Германии, Австрии и Польши. Войны продолжались более 30 лет. Несмотря на пять попыток противодействия, католики не смогли победить религиозных бунтовщиков, возглавляемых вначале гениальным полководцем Яном Жижкой, прозванным Одноглазым, а после его смерти – Прокопом Голым (также прозванным Великим), и в конце концов поняли, что у них нет другого выхода, как попытаться достигнуть соглашения. Переговоры начались в 1431 году. Делегация гуситов включала англичанина Питера Пейна – человека, по-видимому влюбленного в звук собственного голоса: его выступление продолжалось три дня. Однако достигнутое соглашение раскололо гуситов на две партии – умеренных, желавших лишь реформы Церкви и стремившихся достигнуть компромисса с Римом, и радикалов, требовавших полной религиозной и социальной революции и отвергавших с порога всякое соглашение с папой.

Главный штаб радикалов, располагавшийся на вершине холма на юге от Праги у реки Лужнице, был назван Табор, по названию горы Фавор в Палестине, где, согласно традиции, Иисус предсказал свое второе пришествие. Здесь они принуждали местных евреев – мужчин, женщин и детей – работать на строительстве укреплений. Однако среди радикалов, которых стали называть таборитами, как это часто бывает с революционерами, не было единства. Некоторые из них пытались подражать простой жизни, которую вели апостолы. Еврейские наблюдатели с энтузиазмом отметили, что некоторые бней Хушим («дети Гуса») строили свою жизнь по ветхозаветному образу, в том числе соблюдая субботу, придерживаясь еврейских правил питания и практикуя ритуальный убой скота.

Серьезное беспокойство у идишских коммерсантов вызывало то, что большинство таборитов старались организовать общины, живущие по принципам первобытного коммунизма, как это описывалось в антитаборитском трактате «Articuli et errores Taboritorum»:

Нет на Таборе «моего» и «твоего», но все имущество принадлежит обществу, так что весь народ содержит все как общее, и никто не может обладать чем-либо как собственностью. Всякий, обладающий частной собственностью, совершает смертный грех[138].

Позднее раввин Давид Ганс в трактате «Цемах Довид» («Росток Давида») писал, что «вся Богемия преисполнилась грабежей, так что крестьяне устали и прекратили обрабатывать землю». Умеренный гуситский полководец Жижка, возглавлявший действия против католиков-крестоносцев, часто был вынужден отвращать свое единственное око от врага, чтобы направить его на гораздо более опасныех общины еретиков, с которыми боролся предельно жестоко.

В 1434 году после переговоров в Базеле католики и умеренные гуситы объединили свои силы и сумели сокрушить армию радикалов в битве при Липанах. Многие воины, однако, бежали, и борьба продолжалась еще 20 лет, пока сам Табор не был захвачен в 1452 году, а таборитские лидеры сожжены на костре. Достигнутое соглашение между католиками и умеренными гуситами умиротворило Богемию, хотя волнения продолжались, и имело место несколько вспышек насилия. В 1483 году мэр-католик был выброшен на улицу из окна старой ратуши во время Второй пражской дефенестрации, в том же году резня гуситов, назначенная на день св. Варфоломея, не состоялась лишь благодаря тому, что те были своевременно предупреждены.

Радикалы, избежавшие гибели при Липанах и гекатомбы на Таборе, отказались от своих революционных целей и ожиданий тысячелетнего царства Христова, ограничившись чисто духовной, мирной программой. Тем не менее богемских и моравских братьев, как их стали называть, продолжали жестоко преследовать, что приблизило их к евреям. Намного позже, после Тридцатилетней войны, когда любые виды христианства, кроме католичества, во владениях Габсбургов были строго запрещены под страхом смертной казни, многие общины предпочли обращение в иудаизм католицизму или изгнанию. Несколько известных чешских семейств ведут происхождение от этих обращенных «братьев», среди них семьи писателей Макса Брода и Франца Кафки. Фамилия Кривачек, по-видимому, имеет такое же происхождение. Согласно официальному чешскому документу, «после Холокоста многие здания синагог в Чехословакии стали молитвенными помещениями для богемских братьев, они также заботятся о еврейских кладбищах. У них есть особая молитва для таких случаев»[139].