Идите и убивайте!

— Хорошо вам — буркнул поляк — вы на острове. Мы ждали двести лет. И только случайность помогла освободиться.

— И поддержка международного сообщества

— Ну, да, ну, да.

…

— А с Украиной что делать?

— С Украиной? Она нужна как пример для России. Для будущей России.

Поляк насупился

— Не переживайте. Львов вы получите — но в свое время.

— Я не об этом.

— А о чем?

— Вы оптимистичны. Это плохо. Потому что в России — когда ты сеешь, никогда не знаешь, что вырастет. Вот я смотрю на них… половина — нацисты. Другая половина — недалеко от них ушла.

— Тем лучше, значит, у международного сообщества будет повод вмешаться…

23 мая 202… года. Греция, Афины

— Значит, дальше были лекции. Потом?

— Потом… майдан потом.

— Кем был на майдане?

— Сначала просто бойцом. Потом десятником.

— Оружие было? Только не ври.

— Пневма мощная.

— Ладно, значит, из пневмы стрелял. Что потом?

— Потом вы напали!

— И ты что сделал?

— А ты что бы сделал на моем месте? — с вызовом спросил задержанный

— Напали — иди воевать.

Он явно такого не ожидал.

— Вот и я пошел. Воевать.

— А что без энтузиазма в голосе?

— Война была. Чего тут? Ты сам то…

— Всю Чечню. И не в штабе.

— Но и не на передке, так?

— А где он — передок?

…

— Вот сидишь ты во временном РОВД, ночь уже на дворе. Сидишь и думаешь — до утра доживешь, или нет. Если серьезная банда придет — РОВД вырежут нах… А среди местных ментов — половина родственники тех кто по лесам бродит. И вот вопрос, когда штурм начнется, они в какую сторону стрелять то будут?

Прошлое. Август 2015 года. Район н.п. Счастье. Зона вооруженного конфликта

Это был еще не ноль, но ноль был поблизости. Ты всегда его чувствуешь — когда ноль рядом, ты понимаешь, что здесь — все не так как там, в прибандиченном Харькове и погрязшем в политической грязи Киеве. Тут деньги значат больше, но еще больше — сила, а жизнь твоя — не стоит и харчка. Здесь один пехотный летеха может за день заработать больше, чем за десять лет службы, а может попрощаться с жизнью, обрекая всю семью на нищету.

Что есть моя страна? Жертвенник, на котором приносят в жертву людей. И многие из этих людей — приходят на алтарь сами…

Война — создала целый сленг, который поймет только тот, кто бывал здесь, кто мерз в окопах и трясся от страха под обстрелами. Линия фронта — ноль, когда нам прилетает оттуда — это входящие. Плюс — понял или сделал, минус — противоположное. Любой гражданский транспорт для личного состава — бус, танк — кулак, ну и так далее. Патроны — семечки, снаряды — поросята.

Но никто не придумал, как называть деньги. Их называли, так же как и на гражданке. Баксы, лавэ, зелень, нал. Это — Бог войны.

Здесь все из-за денег. Все ради денег. Сначала было не так — но это сначала. Когда устоялась линия фронта, когда на дорогах стали блокпосты — моментально начала складываться целая контрабандная экономика, со своими донами, товарами, переправами и переправщиками.

Пропуск одной груженой фуры на ту стороны — десять штук. Десять тысяч долларов США. Это с продуктами. Если с тем, с чем нельзя — намного дороже. Водка, сигареты — умножай минимум на три. Поезд с углем — там и соткой не обойдешься.

Каждый военный за день работы на оживленной трассе может заработать на квартиру. Командир — на квартиру в Киеве. Это не шутки.

И как думаете, многие отказывались?

Один кстати отказался — он, Децл это знал. Угрожал написать прокурору АТО. Той же ночью его и кончили. Сказали — РДГ противника, никто не проверял. Спросили только, почему блок не сдал положенную дневную выручку.

Прокурор АТО не вылезал из Донецка, а его мама вывозила из зоны конфликта больше угля, чем Ринат Ахметов.

Счастье — это особенная тема. Счастьинская ТЭЦ — стратегический объект инфраструктуры, от него питается и Луганск и Донецк — но при этом, она работает на угле, который привозят сепаратисты. Самое просто решение — отключить нахрен свет сепаратистам, но за это голову отрежут. Потому что по обе стороны — у людей есть интересы. На объект каждый день заходит по несколько составов из ЛНР. По виду уголь, а под углем много чего интересного лежит. Грузовой двор счастьинской ТЭЦ стал одним из нелегальных логистических центров этой войны.

Они — нацгвардейцы. На сленге — нацики. В основном участники майдана, но есть и харьковские отморозки, в основном из неонацистов. Главный у них — Билецкий, он же Белый Вождь, сидел за вымогалово, сейчас — подполковник полиции. Крыша у них — Аваков, харьковский бизнер ставший министром МВД. Здесь все — его, получает отсюда — он. Понятно, что и своих не забывает. Они нормально снабжаются за счет МВД, имеют приработки. Часть зарплаты — положено сдавать.

Но так служба — лафа. Обстрелов тут давно нет. На крышу цеха вытащили шезлонги и занимаются наблюдением. Снайперов можно не бояться — нет тут снайперов.

А есть…

— Децл. Глянь.