Идите и убивайте!

Нам достался Опель Зафира, старый, одолжили у местного копа. С гражданским номером. Какой-то местный мужик сказал, что знает сельскую дорогу, по которой можно будет проехать. Автоматы, снайперские винтовки, спецснаряжение — сложили назад и забросали барахлом. Наша машина — такая была не одна, идти решили разными путями.

Зачем? Затем, что там беда. И если ты говоришь, что это твоя земля, значит и их беда — твоя беда…

Напоследок — меня «обрадовал» звонок из Москвы, содержание которого я пересказывать не стану. Здесь, на Балканах — я вдруг начал понимать, как же душно мы живем. И хотя происходящее тут далеко от нормального, все равно…

…

Границы между Республикой Сербской и БИГ почти что нет, для того чтобы перекрыть такую границу да по такому рельефу — нужны миллиарды, и не динаров, а долларов. Мы ехали в машине втроем — я, Петкович и местный коп. И местный коп, руля, на сербском рассказывал, как тут живется, немудреную историю здешней жизни. А я, понимая сербский (он, в общем-то, понятный, если прислушаться) с ужасом понимал, насколько все знакомо…

Жили-жили, не тужили, и хотя где-то жили лучше, на побережье, например, то и тут не так плохо. На побережье было много отелей, приезжали иностранцы. А здесь был сельхозкооператив, делали сыры, которые нравились иностранцам. Их даже в Германию отправляли.

Потом две самые перспективные республики — Словения и Хорватия решили отделяться. Почему? Словения всегда была как отрезанный ломоть — часть исторической Штирии, части Австро-Венгерской Империи. Там всегда было мощное производство, и жили хорошо, намного лучше, чем в среднем по стране. А вот хорваты просто и цинично рассудили — если они отделятся, то им достанется львиная доля побережья с дорогими отелями и курортными комплексами (на общие деньги построенные, Югославия в последние двадцать лет серьезно вложилась в туризм), верфи, на которых строили огромные корабли мирового класса и неплохой кусок промышленности. Отложимся и не будем кормить этих нищих голодранцев — сербов, тратить деньги на Белград — будем оставлять всю валюту себе и заживем.

В Боснии — не было побережья. Были горные курорты, да. Но — отец этого мента слышал от людей в Сараево — Изитбегович, первый президент Боснии говорил, что у него есть какие-то договоренности. Что если они отложатся от Югославии, то арабские шейхи вложат в первую независимую мусульманскую страну в Европе сто миллионов долларов, и мы будем второй Швейцарией…

Наш опелек с трудом преодолевал горную дорогу, пробиваясь мимо кошар и приземистых, некрасивых домов — а я сидел и думал: как легко в человеке разбудить крысиное, как же, черт возьми, легко, а? Сколько же в нас этого скотского — отделимся, захапаем себе все общественное и заживем…

Почему?

И как остаться человеком, когда черт на ухо шепчет — стань скотом…

Босния и Герцеговина. Сараево

В Сараево нас явно не ожидали увидеть…

Люди собрались в центре города, оружия пока не было — но флаги уже были. Сербы несли портреты своих героев — а мусульмане не несли, мусульмане несли зеленые флаги. Полиция разрывалась между охраной здания, где под прицелом террористов находились заложники, сдерживанием толпы чтобы она не пошла на штурм здания и главное — чтобы не передралась друг с другом.

Люди же совершенно не боялись военных бронетранспортеров — привыкли, что местные несут службу спустя рукава.

Петкович был против, чтобы идти туда в открытую, но я настоял. В конце то концов — какой смысл нашего нахождения тут? Ждать, пока начнется бойня и внести в нее свой достойный вклад, или попытаться сделать хоть что-то, чтобы ее предотвратить? Я был уверен, что провокация с заложниками дело рук Иваниди и не был уверен в том, что среди миротворцев нет тех, кто на его стороне. Влипнуть легко — согласился закрыть глаза на перевозку контрабанды, на наркотики. Получил одну пачку денег, другую — сначала платят много, прикармливают. А потом — оглянуться не успел — и бандиты пользуют тебя как последнюю шлюху…

Мы просто подошли к оцеплению и попросили провести к старшему. Нас сначала послали подальше, но я настаивал. Тогда нас обыскали и повели к бронетранспортеру с антеннами, около которых стояли офицеры в форме с повязками миротворцев. Оружие у них было разномастным, как и полагается миротворцам.

— Пан полковник, требуют встречи с вами…

Полковник посмотрел на нас. У него были какие-то странные глаза… он то ли устал так сильно, то ли принял слишком много таблеток, чтобы держаться на ногах.

— Кто вы?

— Я полковник Петар Петкович, начальник отдела МВД Сербии. Это… товарищ из России.

Полковник с ходу психанул

— Как они сюда попали? Вывести их немедленно!

— Пан полковник — сказал я на английском — здесь, скорее всего бомба

Миротворцы дернулись, один даже пистолет достал

— Я подозреваю, что здесь находится бомба поблизости. Для того чтобы совершить провокацию. Дайте мне пять минут личного разговора, и я все объясню.