Идол

— Уничтожу! — рычала Аделина Львовна, смотря злобными узкими глазами на Петрусечку.

Надо признать, что Петрусечка быстро справился с рисунком. Закончив, Петрусечка вырвал рисунок из альбома и развернул в сторону Аделины Львовны. На белом листе бумаги нарисована красивая девушка в сарафане, с роскошными и длинными кудрявыми волосами, округлым, приятным лицом и розочкой в руке.

— Это ты! — прошепелявил Петрусечка, — Помнишь? Ты такой была, когда я на тебе женился!

Аделина Львовна резко замирает. Сквозь плотный слой жира еле-еле можно различить узкие и полные злобы глаза. Она долго, внимательно смотрела на рисунок. Потом, отвернула голову. Опустив глаза на землю, Аделина Львовна заплакала. Петрусечка достал скотч из сумки, оторвал кусочек и подошел к жене. Петрусечка прилепил рисунок к одной из огромных жировых складок на груди Аделины Львовны, чмокнул жену в щечку и отбежал на несколько метров назад.

— Это место необычное, — продолжил шепелявить Петрусечка, — Пока мы сидели в цеху, я познакомился со здешним смотрителем Макаром. Он мне рассказал про Идол Вечности, стоящий посреди завода. Когда-то, здесь было капище.

— Кто такой Макар? Я не видела рядом с тобой никого! — удивленно воскликнула Аделина Львовна.

— Как же! Он рядом сидел, такой импозантный мужчина, с голосом как у кота в сапогах из «Шрека»! — Петрусечка даже вытащил из сумки смятый кадр из этого мультфильма, на котором изображен тот самый кот в сапогах, — Правда, не знаю, как у меня оказалось его изображение, но, сходство в голосе 100 %!

— Я не видела никого, еще раз говорю! — грозно шваркнула по полу руками Аделина Львовна.

— Макар еще мне рассказал про каких-то трех сестер, но, я не очень понял, если честно, — Петрусечка подошел к краю Цеха № 34, протянув руку к стене дождя, — Суть не в них, конечно же. Макар мне сказал, что есть один способ вернуть тебе прежний облик. Для этого нужно на листе бумаги нарисовать твой прежний облик и прикрепить на грудь. Остается лишь подождать немного, чтобы ты снова стала красивой и стройной. И твой характер сразу поменяется, в лучшую сторону! Вот увидишь!

Петрусечка обернулся к Аделине Львовне. Субтильный, с наглухо закрытым лицом кепкой большего размера, чем его голова, скрюченный, сдавленный, хотя жена сидит в нескольких метрах от него. Из карманов торчат игрушечные солдатики, а на руках следы от цветных карандашей. Петрусечка или Петр Иванович Штерн, пожалуй, добрее человека на свете не найти, что в свое время и оценила Аделинка из пятого подъезда, главная красавица всего двора. Петр не гнушался биться за нее с другими мальчишками, хотя и не умел драться. Поэтому у него выбиты передние зубы, раздроблен нос и на лбу красуется роскошный шрам от раскаленной кочерги — «подарок» Бориски Короткова, сына кочегара (именно из-за этого шрама Петр носит кепку). Бориска претендовал быть рядом с Аделинкой, но Петр стоял как кость в горле! И не удалось никому его побороть! Аделинка выбрала Петра. Он не умел драться, но его искренние чувства и жажда быть рядом взыграли в Аделинке десятибалльный шторм чувств. Им было по пятнадцать лет. Они еще целовались между гаражей, сидя в старом дедовском кресле, на котором уже столько дырок, что не сосчитаешь! Но, потом настала взрослая жизнь, уничтожившая всю романтику и любовь молодых. Болезнь Аделинки и смерть отца, неудачи в учебе и карьере, мимолетная увлеченность стафом привели героиню к необратимой мутации. Которая распространилась и на Петра, не умеющего драться с другими, а уж тем более не могущего поднять руку на любимую. И помчался снежный ком…

Петрусечка стоял на фоне стены дождя. Впервые за долгие годы он выпрямился, снял кепку, не обращая внимание на обезображенное лицо. Натянув искреннюю улыбку, Петр бросил кепку на пол и потоптался на ней. И вдруг замер.

— Теперь, все будет по-другому, — произнес Петрусечка и сзади него, из стены дождя выплыла огромная темная фигура монстра. Многочисленные щупальца и рога торчали в разные стороны. Чувствовалось его тяжелое дыхание. Монстр завис на Петрусечкой, который махал рукой Аделине Львовне, будто бы говоря «прощай».

— Если у тебя жизнь полетит под откос, я найду способ вернуть ее на прежние рельсы! — вслух произнесла Аделина Львовна.

Эта фраза принадлежит Петру. Он сказал ее, когда они, с Аделинкой, сидели под сильным проливным дождем на подранном диване, выброшенным в болота за гаражным массивом. Там же они сыграли костюмированную свадьбу, стащив старые вещи своих бабушек и дедушек. Там же крестили маленькое бревно, которое нарекли свои сыном. Они завернули его в пропахшее летним костром одеялко. Пригласили сумасшедшего деда-соседа Бориса сыграть роль священника.

— Сначала, ты лишь бревно, — говорил Борис, — Потом реальность.