Идол

— Это для равновесия, — продолжала реветь Аня Покровская, — Из двух друзей один должен быть плейбоем, а второй играть роль дурачка. Как правило, оба в плюсе, потому что найдется та, которая пойдет сначала за самым выпендрежным, а следом прибежит еще одна нечаянная душа, которой нужен не мистер мускул, а очаровательный молчун с невыносимой тягой бесить своим поведением, потому что природа отдохнула на его крутости!

Аня Покровская любила после таких пафосных фраз падать в грязь и просить ее убить. Света тянула девушку на своих руках вперед, молила сделать то же самое Антона, который флегматично глядел на девушек, продолжая витать где-то в своем измерении, где завод еще более мрачное место: из-под земли брызжет потоками кровь, с неба падают части человеческих тел, а на горизонте виднеется демон, изрыгающий огонь. И Антон в данном контексте бравый герой, единственный и неповторимый, бросивший вызов тьме и сражающийся с ней. Возможно, он просто не хотел пугать Свету, поэтому и молчал, предпочитая принимать всю боль на себя. Это как Николай, решивший выместить весь свой негатив на всех людях, только наоборот. Весь негатив Антон оставил себе. Света ругалась на него, сравнивая с Генкой-кобелем. Только Генка изменил Свете с реальной соперницей, а для Антона существует некая невидимка, отвлекающая сознание и внимание от девушки.

И все же, Света не отпускала Антона. Она чувствовала, что внутри парня кипит огонь. Есть еще что-то, возможно, та самая схватка с демоном, зависшим над горизонтом, которая влечет за собой и уводит Антона подальше от Светы, включившей спуск якоря: «Ну уж нет, так просто я от тебя не отстану!»

— Да прийти к какому-нибудь знаменателю! — вдруг издается из уст Антона, — Бродим всю ночь по дождю, голодные, холодные, уставшие. Либо умереть, либо воскреснуть!

— Воскреснуть! — кричит Света и целует Антона в щечку, с мыслью: «Хорошо сказал, побольше бы таких слов, любимый!»

— Умереть, — мрачно сказала Аня Покровская, встретившись с недовольным взглядом Светы.

В конце концов, через причитания, спотыкания об железки и окончательное смирение с тем, что дождь стал неотъемлемой частью этой безумной ночи, герои дошли до Цеха № 5, в котором не в столь отдалённом прошлом растворились остальные экскурсанты. Что это за диво такое? Обитель дьявола? Свету очень заинтересовали раскатистые окна, в которых что-то горело.

— Чтобы это могло быть? — спросила Света.

— Давайте посмотрим, все равно делать особо нечего, — сказал Антон, смело шагая к входу.

Войдя в цех, герои оказались в ромбоидальном помещении, посреди которого стоит большая чаша из белого камня. Чаша полна воды, в которой плавают тела людей. Над чашей, в позе лотоса, прямо в воздухе, висит женщина. Она одета в длинное бордовое платье, на ее плечах, груди и кистей рук золотые пластины, с гравировками квадрата Чернобога. На голове женщины белый кокошник с бубенцами, на ушах длинные серьги с красными камешками, лицо изрисовано желтыми, синими, оранжевыми линиями по вертикали и горизонтали.

По периметру ромбоидального помещения висят факелы, загоревшиеся мощным пламенем, когда Антон приблизился в чаше. Слева от входа длинный коридор, уходящий куда-то во тьму. Справа — небольшая ниша, в ней в неподвижной позе стоят три мертвеца с луками и стрелами. Аня Покровская, испугавшись их вида, визгнула, и отошла от Светы по ближе к входу в помещение. Женщина над чашей открыла глаза, оказавшиеся красными. Ее лицо напряглось, щеки наполнились воздухом, а нос, словно труба парохода, засопел и заработал своими «крыльями» в разные стороны. Губы женщины, вкусив воздух, выросли в размере несколько раз.

— Кто вы такие? — спросила женщина над чашей. Ее тройной, металлический голос прорезал все внутри живого, отражаясь об стенки помещения и поднимающий пыль с пола до потолка!

— Мы — люди, ищущие укрытия от дождя, — поэтично ответил Антон.

— Я адепт Чернобога и хранитель Идола Вечности, — грузно начала женщина над чашей, — Вы в запретных владениях. Вступивший сюда однажды, никогда не воротиться назад.

— Мы теперь твои пленники? — воскликнул Антон удивленным голосом.

— Вы пленники Идола Вечности. Приклонитесь перед ним, и он определит участь каждого из вас, — сказав, женщина над чашей снова закрыла глаза. Ее лицо застыло как прежде, в помещении настала робкая тишина, прорезаемая дождем с улицы. Мертвецы, шатаясь и мотаясь из стороны в сторону, вышли из ниши.

— Вперед по коридору, к Идолу Вечности, — хором пропищали мертвецы, наставив на героев свои луки с натянутыми стрелами.

Троица экскурсантов брела по коридору, казавшемуся им бесконечным. На крутом повороте, приведшем экскурсантов к еще одному ромбоидальному помещению, мертвецы резко разворачиваются и уходят прочь. В помещении также горят факелы, у одной из его стенок стоит Николай. Его тело объято ровным «слоем» огня, в руках стопка бумаг, на ногах тяжелые золотые цепи, уходящие в стену. Завидев героев, Николай завыл нечеловеческим голосом.

— Возьмите и издайте мою книгу! Привнесите конец света в массы! Пусть он станет явью!