Идти полным курсом

— Разумеется, я не собираюсь уступать вам «Дельфин» сию же минуту. Однако я в любой момент могу вывести его из состава эскадры, скажем, за отсутствием надобности в нем, — и адмирал хитровато сощурил глаза.

Тогда Карфангер осторожно спросил, как скоро флейт должен вернуться в Голландию.

— «Дельфин» поплывет вместе с вами, — ответил де Рюйтер. — Если хотите, я выдам ван Гадену документ для адмиралтейства, в котором будет засвидетельствовано ваше право на покупку флейта.

Лучшего Карфангеру и желать было нельзя, и не только потому, что «Дельфин» был именно таким кораблем, о котором он всегда мечтал. На нем можно было ещё в этом году, не дожидаясь весенней навигации, отправить фрахт в Англию.

Теперь капитану «Мерсвина» некуда было спешить, поэтому и на «Нептуне», и на «Мерсвине» веселье продолжалось до самой полуночи. Корнелис ван Гаден провел Карфангера по всем палубам «Дельфина»; гамбуржцу с трудом верилось, что корабль вскоре будет принадлежать ему.

Лишь за полночь Карфангер распрощался наконец с де Рюйтером и возвратился на свой корабль, где боцман направо и налево раздавал команды, а матросы уже крутили якорный шпиль. Тотчас же были подняты паруса, и «Мерсвин» направился к выходу из алжирской гавани.

Тем же курсом шел и флейт под командованием Корнелиса ван Гадена. Чтобы не потерять из виду «Дельфин», быстро скользивший по залитым лунным светом волнам, Карфангер велел ставить лисели. Клаус Петерсен получил приказ дать прощальный салют адмиралу де Рюйтеру и его эскадре.

Пушечные залпы прогремели над сонной гаванью, и отраженное от скалистого берега эхо смешалось с громом орудий «Нептуна», отвечавшего «Мерсвину» салютом. Восточный ветер медленно нес густые клубы порохового дыма вслед кораблям, на всех парусах уходившим курсом норд-вест.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

В гамбургском портовом трактире «Летучая рыба» столов не было — их заменяли добела выскобленные бочки, вокруг которых сидели на корточках моряки, предаваясь возлияниям в игре в кости.

Стоял теплый летний день, и прислуга в «Летучей рыбе» только успевала поворачиваться. Навигация давно шла полным ходом, кошельки гамбургских матросов, изрядно похудевшие за зиму, вновь наполнились звонкой монетой. Уже вернулись в родной порт первые «испанцы», и «россияне» тоже успели побывать в Архангельске. Корабли, ходившие к атлантическому побережью Франции, вернулись с трюмами полными соли. Помимо этого, ганзейский город Гамбург по-прежнему оставался крупнейшим рынком найма матросов: представители самых разных стран и народов оседали тут зачастую на месяцы в поисках более выгодного найма.

Каких только языков не слышалось здесь! Но хозяин трактира Йохен Мартене без труда понимал любого из своих клиентов: как и большинство из них, он с юных лет чувствовал себя на качающейся палубе корабля не менее уверенно, чем на твердой земле, пока несколько лет назад пуля, выпущенная из мушкета какого-то дюнкерского корсара, не раздробила ему левую ногу.

Как всегда в этот послеполуденный час Йохен Мартенс стоял за стойкой, возвышавшейся у самой двери. Отсюда он мог наблюдать за всеми, кто находился в трактире, в то время как его жена и несколько девушек-служанок обслуживали гостей.

Вот поднялись и направились к двери двое англичан, до сих пор довольно тихо сидевших в своем углу. Плечи одного из них были в добрую сажень шириной, другой своей фигурой напоминал бизань-мачту. Зоркий глаз трактирщика мгновенно уловил это перемещение, Мартенс вышел из-за стойки и преградил им дорогу:

— Вы куда, джентльмены? А платить кто будет?

— Мы уже уплатили, — заплетающимся языком заявил долговязый.

— Лжешь, парень, ничего вы не платили!

— Что! Ты ещё будешь называть меня лжецом?! А ну, прочь с дороги!

Слово за слово — и перепалка грозила уже обернуться скверными последствиями для самого Йохена Мартенса, но в этот момент в трактир вошли несколько его старых приятелей, проходивших мимо и не устоявших перед соблазном завернуть в «Летучую рыбу», чтобы пропустить по стаканчику. Любителям бесплатного угощения сразу стало ясно, что дешевле обойдется уплатить все без разговоров.

Среди вошедших был и Михель Зиверс, которого приятели Йохена Мартенса подобрали в голландском Мидделбурге без гроша в кармане, провели на свой корабль и тайком привезли в Гамбург.

— Разве ты не уходил в море вместе с Берентом Карфангером? Что произошло? Что-нибудь случилось с «Мерсвином»? — допытывался трактирщик у Михеля Зиверса.

Они расположились вокруг одной из бочек у двери так, что Мартенс попрежнему мог вести за ней наблюдение. Служанка поставила перед каждым по жбану любекского пива.