Идти полным ветром

Свою проповедь священник начал с прославления вольного города Гамбурга и благословления его почтенного купечества, ведущего торговлю чуть ли не со всем миром. По морским дорогам в Гамбург стекаются золото и серебро из Гвинеи, Испании и других стран, медь и железо из Швеции, олово из Англии. Чудесные заморские фрукты: померанцы, лимоны, гранаты, миндаль, финики, инжир и изюм привозят в трюмах корабли из Испании, Португалии и Франции. Из Голландии, Испании и других стран прибывают сахар и корица, перец и имбирь, гвоздика и шафран, рис и кардамон, мускат, ладан и мирра. Англия и Голландия поставляют шелковые, льняные и шерстяные ткани.

- И все это изобилие - Хилостью Божией! - вещал Гайберман. - О, Господи, несть числа богатствам твоим!

Священник сделал паузу, чтобы перевести дух; Бернд Дреер склонился к Михелю Шредеру и прошептал ему на ухо: - Приготовьтесь, сейчас он скажет: "Но с другой стороны...". Бьюсь об заклад - вторая часть проповеди будет интересней.

- Но с другой стороны, - воскликнул священник, - Гамбург есть истинный Вавилон, средоточие греха! "Большие города - большие прегрешения", гласит поговорка. Истинная сущность Гамбурга берет начало из скверных источников, а именно из лицемерия и гордыни, жадности и ростовщичества, воровства и несправедливости по отношению к ближнему. Пусть и найдутся среди его жителей достойные похвалы за подаяния бедным, однако гораздо более вы встретите таких, которые ничего не воздают Богу, а к тому же ещё высокомерны и алчны. И многие из-за ненасытной жажды обогащения забывают о смирении и кротости, о коих говорится в Писании. Деньги - вот душа Гамбурга! Деньги превращают мошенника в честного и достойного бюргера - но только не перед ликом Всевышнего! Вглядитесь в облик Гамбурга - и убедитесь, что он недалеко ушел от Содома и Гоморры...

- Сейчас начнет про уличных девок, - шепнул старший штурман лейтенанту.

- Вы уже наизусть выучили его рацеи, как я погляжу? - так же шепотом спросил Михель Шредер.

- Не то чтобы наизусть, просто я знаю, откуда он все это берет. Да вы и сами можете послушать эти нравоучений в исполнении Петера Хесселя...

- Пастора с почтового двора?

- Ну да. Не зря же попу Гайберману на "Леопольде" дали прозвище "Попугай Берман".

Пастор заклеймил позором ещё целый набор всевозможных грехов и в конце концов призвал моряков открыть сердца Господу и позаботиться о спасении своих многогрешных душ.

Все пробормотали "аминь!" и вздохнули с облегчением. Поспешность, с которой свободные от вахты моряки кинулись к лодкам, - услужливые испанцы предложили перевезти желающих на берег - позволяла заключить, что гамбуржцы рассчитывают найти в городе гораздо более поучительные вещи, нежели проповеди Попугая Бермана.

Последний с кислой миной стоял на шканцах и глядел вслед быстро удаляющимся лодкам. Карфангер попытался утешить его:

- Не придавайте этому слишком большого значения, святой отец, эти парни не так уж плохи, как это может показаться на первый взгляд. Честь и хвала вашей проповеди, однако, даже если бы вместо вас с квартердека проповедовали архангелы, не думаю, чтобы они преуспели больше. Нелегко живется этим ребятам; к тому же они, по сути, постоянно одной ногой стоят в могиле. Завтра мы отплываем, а это значит - вновь нескончаемые недели поста.

- Вы с такой легкостью все это произносите, господин адмирал, ощетинился Гайберман, - что не будь я уверен в вашей набожности...

- Полно, полно, святой отец, - прервал его Карфангер. - Восхваляя богатства Гамбурга, вы сбываете о главном - о том, кто их создает. А создают их они, вот эти самые грубые и просоленные моряки вольного города. Поэтому не будьте с ними так суровы - жизнь на борту корабля и без того сурова достаточно.

- Воля ваша, господин адмирал, - протянул священник и удалился.

Карфангер подозвал Михеля Шредера:

- Лейтенант, прикажите поднять синий флаг. Завтра отплываем.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Пока караван шел домой, почта доставила в Гамбург много известий о деяниях адмирала Карфангера. Гамбургские капитаны слали своим судовладельцам или членам адмиралтейства письма с подробным их описанием, а те, в свою очередь, спешили известить бургомистра Иоханна Шульте о том, чем занимался Карфангер в ходе этого плавания, и как он тратил бесценное время. Некоторые судовладельцы настойчиво спрашивали Иоханна Шульте, что он собирается предпринять против адмирала Карфангера, без конца повторяя, что ни один судовладелец или купец не может позволить себе настолько затянуть плавание.

Однако Иоханн Шульте успел за свою жизнь повидать мир и хорошо знал, что в чужих странах доводится пережить всякое. Поэтому он во всеуслышание объявил, что не может и не будет ничего предпринимать, пока господин Берент Карфангер не вернется в Гамбург и он, Иоханн Шульте, не услышит от него самого рассказ обо всем, что произошло за эти месяцы.