Читаем Иду на вы (СИ) полностью

-Поклон мой,-Святослав склонил чело,-тебе, Ярослав , и тебе, Свенальд. Храбрые да умелые вои мне пуще прочего потребны.

Князь глянул пристально на мать, но та молчала. Так и не дождавшись слова княгини, он пожал плечами и вновь обернулся к людям.

-Ну, коль решено, пора, не мешкая, послов хазарских звать.

Тут,однако, к уху князя склонился Добрыня и зашептал, вроде бы не громко, однако расслышали многие. А, прежде всех княгиня.

-Погоди, княже! У хазар в обычае посланцу, что принёс худую весть, голову сеч. Выходит, ты послов на погибель обрекаешь, а то для князя - срам.

Добрыня глянул на Ольгу и та опустила очи.

-Как же быть?-дёрнул себя за чуб Святослав.-Своих людей послать? Так их на погибель обреку. Тоже не ладно.

-Дозволь мне молвить,-откликнулся, вдруг, Годим.-Был у меня прежде человечек один. Хазарин. Ильфатом звать. Он прежде беку служил, а ныне, ведомо мне, середь людей воеводы. Вот его бы и послать с твоим, княже, словом к кагану. Он ить, вроде как, и не наш, и не хазарский. Сам-то он, мыслю, до Хазарии не доедет, но ежели с послами заодно, так те уж приглядят, чтоб не утёк до срока.

-Что, воевода,-спросил князь,-дашь нам своего человека?

Свенальд глянул хмуро на купца, покачал головою и... улыбнулся, погрозив тому пальцем.

-Ох, Годим!.. Будь по-твоему,-обернулся он к Святославу.-Велю послать за Ильфатом.

-Вели тогда и послов звать. Мы же, покуда, грамоту кагану сочиним. Такую, чтобы он, едва глянув, враз уразумел - я не страшусь его, а ему пришла пора страшиться. Эй!-окликнул Святослав писца, что сидел за малым столом, о прочих в стороне.-Черти от меня кагану Хазарскому грамоту: иду на вы.

Князь призадумался крепко, теребя то ус, то чуб, то серьгу в ухе, а после махнул рукой.

-А, пожалуй, и довольно с него. Уразумеет.

В наставшей тишине послышался сперва один робкий смешок. За ним другой, третий...

Вскоре кленовые стены княжей гридни дрожали от разудалого хохота.

КОММЕНТАРИИ:

глава I

вой[1] - воин (устар.)

Навь[2] - в древнеславянском язычестве - Небытие, Царство мёртвых. Следует, однако отметить, что стараниями сначала христианских монахов, а затем поколениями "историков"-норманистов и прочих русофобов, о нашем язычестве нам сегодня известно недопустимо мало. Практически - ничего (древнегреческие, или допустим, древнескандинавские мифы и пантеон мы знаем гораздо лучше чем свои). Поэтому, многие понятия зачастую воссоздаются неоязычниками и могут не иметь ничего общего с исторической действительностью.

тын[3] - раннесредневековое фортификационное сооружение - крепостная стена, которая по сути, представляла из себя частокол из заострённых брёвен установленных (врытых) вертикально, либо с небольшим внешним наклоном на земляном валу.

Щурам, да Пращурам[4] - дедам и прадедам (устар.), предкам. Доподлинно известно, что древние славяне (как впрочем, и многие другие народы) не только почитали, но и обожествляли своих умерших предков, считая их хранителями племени. Современная традиция оставлять на могилах угощения, является, безусловно, отголоском тех древних верований.

полуночных[5] - северных, находящихся на Севере (устар.)

Искоростень[6] - древнеславянский город, столица древлян. Ныне - город Коростень (Украина).

древляне[7] - восточнославянское племя, обитавшее на территории современной Украины.

забороло[8] - укрытия на верхней части крепостной стены, защищающие обороняющихся воинов, бревенчатый бруствер.

поляне[9] - восточнославянский племенной союз со столицей в Киеве. Западные поляне - предки современных поляков.

нурманы[10] - скандинавы (устар.), вероятно современные норвежцы.

выстроенный свиньёй[11] - наступательное боевое построение пехоты в виде клина (кабаньей головы). Использовалось германскими и скандинавскими племенами. Впоследствии стало основным построением западноевропейской рыцарской конницы.

хирд[12] - древнескандинавская боевая дружина.

древлянские ополченцы... скинув рубахи... ринулись на заклятого врага[13] - древнеславянский обычай, согласно которому воины, в критические моменты боя (как в атаке, так и в обороне) сражались полуобнажёнными, выказывая, тем самым, полное презрение к смерти. На генетическом, наверное, уровне сохранился практически до наших дней, чему есть примеры из истории Великой Отечественной войны.

волки Одноглазого[14] - здесь: воины Одина, скандинавы. Один (Одноглазый, Отец дружин и др.) - верховный бог скандинавского пантеона.

ехидна[15] - здесь: змея (устар.)

волхвы[16]-древнеславянские языческие жрецы, осуществлявшие богослужения и жертвоприношения

гридень[17] - княжеский дружинник, телохранитель князя (устар.)

урок[18] - оброк, дань (устар.)

пестовать молодого Игоря[19] - Олег не являлся родичем Рюрика, и по-видимому он-то, как раз, был скандинавом. Тем не менее именно Олег стал воспитателем сына Рюрика Игоря, регентом, а фактически Великим Князем, каковым его признавали и славяне и те же византийцы. Княжение к Игорю перешло только после смерти Олега Вещего.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное