Идущая

Через пару часов после обеда дорога поднатужилась и продралась-таки из лесу на открытое пространство. Справа это пространство ограничивалось глубокой длинной ямой и крутым склоном за ней, причем всё это заросло — густо и беспросветно — всё тем же, давно уже намозолившим глаза терновником. Дорога огибала эти жуткие заросли, вползала на холм прямо к сравнительно высокому замку с тремя башнями разной высоты и формы, но одинаково завершавшимися острыми пятискатными крышами.

"Приехали, — сказал Реда. — Отпускай коня, как договорилась".

"Подожди! Как это "приехали"? Ты хочешь сказать, что эта ржавая крепость — Нори-ол-Те?"

"Ничего я не хочу говорить девчонке, не умеющей отличить храм от крепости".

"Притащить бы тебя в мой мир и поглядеть, как ты отличишь мышь от принтера!" — огрызнулась Реана. Попутно она соскочила с седла, перевесила сумку с конской спины на свою, после чего скормила Рыжему на прощанье остававшийся кусок хлеба, погладила его по морде и сказала бежать домой. Конь фыркнул, тряхнул головой и неспешно потрусил обратно.

Идти пешком после нескольких часов в седле оказалось удивительно приятно, тем более, что ноги давно уже начали подмерзать. Снег на дороге — сантиметров тридцать глубиной — был нетронут, позволяя идти вброд по ровному. Впрочем, когда дорога пошла в гору, подбираясь к храму, ветер стал чувствоваться куда сильнее и надул на поверхности снега волны с острыми гребнями и твердой коркой. Самое неудобное: для того, чтобы идти по нему, наст недостаточно прочен, но зато в самый раз, чтобы ногу на каждом шагу приходилось вытаскивать с усилием.

Нори-ол-Те по приближении производил впечатление внушительное. С башнями он сравнялся бы высотой со стандартной пятиэтажкой, но в остальном на архитектуру конца ХХ — начала XXI столетия не походил совершенно. Да. Что окон здесь не любили, Реана заметила ещё в Кунене. Глухие стены — слепые, скорей уж, — поднимались метров на пять, прежде чем первые робкие окошки проклёвывались сквозь огромные серые плиты. Единственным украшением служили ржавые кляксы лишайника да перетекавшие с южной стены через угол здания стебли какого-то вьющегося растения. Тоже украшение не ахти какое, потому что стебли были по случаю зимы лысые.

Дорога не упиралась в стену, а огибала её, сворачивая налево и уводя к северной стороне здания, где, судя по всему, и находились главные ворота. Храм давал некоторую защиту от ветра, превращавшего лицо в большую сосульку, по поводу чего Реана облегчённо вздохнула и потёрла ледяные щеки чуть менее ледяными пальцами, а Реда посоветовала ей закаляться купанием в пургу в реке, чтобы понять разницу между прохладным ветерком и настоящим морозом.

"А я, между прочим, молчу, чего и тебе желаю!" — отозвалась Реана. Пожелание было принято к сведению, и молчание Реды оказалось не теплее того самого ветра. Дорога вывела к воротам через пару минут.

Красный от мороза стражник, кутающийся в плащ на куцем меху в будке возле ворот, с некоторым сочувствием поглядел в оконце на приближавшуюся тощую фигурку. Девка, одетая в шерстяной плащ поверх кожаной куртки, промёрзла, небось, до костей. Он подумал было сперва, что это мальчишка, но потом разобрал, что всё-таки девка. Паломница? Нет, паломницы штанов не носят, особенно те, которые из Арнакии. Хотя с другой стороны, южанки чаще в штанах, да и в Занге так же. Дороги мерить — опять же, в штанах удобней будет. Но это, похоже, побродяжка какая. Ох и тощая ж она! — покачал головой стражник, когда девка подошла ближе. Одни кости! И лицо тёмное какое — ровно немытая. Или это от солнца?.. Одно слово: бездомная.

Реана постучала в дверь справа от ворот, где по её представлениям должен был обнаружиться кто-то живой. Он и обнаружился — высунул нос в щель, чуть приоткрыв дверь.

— Заходи, погреешься! — пригласил он, прежде чем Реана раскрыла рот, и нырнул назад в глубь будки, предоставляя гостье самой открывать дверь и потом сражаться с ветром, закрывая её. Справившись с этой непростой задачей, Реана взяла инициативу в свои руки, так как долго сидеть в будке, насквозь пропахшей чем-то кислым, ей не хотелось, да и стоило поторопиться к Эглитору. "Мастеру Эглитору, если ты не хочешь, чтобы тебя тут же вышвырнули за дверь, — мрачно поправила Реда. — Хотя только этого ты и заслуживаешь, раз жить надоело". — "Не жить надоело, а тебя выслушивать!"

— Мне нужно видеть Мастера Эглитора, — сказала Реана.

Стражник покосился на нее изучающе, особо остановив взгляд на замызганных ботинках в ледово-снежной корке и с начавшей отрываться левой подошвой, на плаще — мятом и грязном, с замерзшим, колом стоящим низом и кое-где уже прожжённом искрами дорожных костров. Потом взгляд явственно споткнулся о меч, выглядывающий из-под плаща, и стражник сказал:

— А коли серьёзно, так чтоб на приём к Мастеру, то подождать надо дня три, а там скажут, примет он либо нет.

"Знак покажи, бестолочь!" — услышала Реана усталый "внутренний голос", подосадовала на свою действительно бестолковую голову и повторила просьбу, сложив руки в Раиров "пароль":