Идущая

Костер всё-таки разгорелся, и, пока закипала вода, Реана успела отогреть руки и прикинуть, что после пошлины за въезд в город, покупки иголки-нитки и нормальной обуви денег "на поесть" у неё останется как раз в обрез. "Мои финансы поют романсы…" — пробормотала Реана, вдыхая запах заваривающегося чая. Но зимой ходить в одних дырках вместо обуви и плаща сталось бы слишком легкомысленно даже для неё.

Выпитый в количестве чуть ли не литра душистый чай довёл настроение Реаны, и так не слишком плохое, почти до точки кипения. Фальшиво, но душевно напевая себе под нос какую-то попсовую чепуху, засевшую в мозгах ещё дома, в её мире, Реана тщательно затушила огонь, присыпала снегом кострище, снегом же почистила и бросила в сумку "чайник", закинула сумку за спину, присоседила к ней лук, колчан, прицепила меч и спустилась на дорогу. Солнце недоверчиво светлело сквозь тучи прямо впереди над горизонтом.

— Легка же ты на подъем, радость моя, — заметила себе Реана, улыбнувшись. — Всё свое ношу с собой, перекати-поле. До чего здорово! Повезло нам. В том мире ты разве решилась бы бросить свою уютную жизнь со всеми удобствами и умотать чёрт-не-знает-куда за приключениями на свою бедную голову? Да ни за что! Так что скажи спасибо доброй тете Судьбе за своевременный пинок под зад!

Развлекши себя светской болтовней с собой же любимой — ещё один общепризнанный симптом шизофрении, — она быстрым шагом отправилась дальше на восток. Часов через пять дорога уткнулась в Арн и свернула вправо, змеясь вдоль реки вверх по течению. До вечера ничего не происходило. Назавтра утром есть хотелось дико, так что Реана попыталась что-нибудь подстрелить — безуспешно. Трудно сказать, с чем уж связано такое невезение, но единственным ощутимым результатом её охоты стала потеря времени. В итоге этот день она снова постилась, глуша голод чаем, а на следующий день к обеду её дорога снова свернула, в неё влилась с юга ещё одна, а снег под ногами постепенно сделался светло-бурым, истоптанным. Вскоре после поворота Реану обогнали двое всадников, потом она сама обогнала чью-то истошно скрипящую телегу, в которой сидела усталая женщина с ребенком на руках, вопящим не менее истошно. Реана посочувствовала возчику, с обречённым видом слушавшему эту какофонию уже явно не первый километр. Дальше и встречные, и попутчики стали попадаться всё чаще и чаще (причем в город направлялось куда больше народу, чем оттуда), и когда впереди, наконец, показались стены и башни Тенойля, Реана уже месила грязь в густой разношерстной толпе, ржущей, орущей, мычащей, звенящей, дребезжащей и скрипящей на сотни ладов. Внушительный поток пешеходов и верховых, телег и всевозможного домашнего скота вливался в ворота, притормаживая, чтобы заплатить въездную пошлину.

Переобувшись и спрятав старые ботинки вместе со швейными принадлежностями в сумку до поры до времени, Реана выбралась из бурно тасующейся толпы. Затем девушка последовательно обшарила кошелек, пояс и все им подобные места, где материально благополучные счастливчики имеют обыкновение хранить деньги. Сама она на данный момент к таковым счастливчикам не относилась. Результатом её поисков явился один-единственный медный пятак — вполне достаточно на один скромный перекус. Реана сочла находку добрым знаком, и в прекрасном настроении зашагала в шумной каше ярмарки с намерением, наконец, поесть и с ма-ахонькой такой робкой надеждой наткнуться на что-то, что обеспечит ей ужин сегодня, завтрак завтра и приятно позванивающую тяжесть в кошельке на пару дней сверх того.