Идущая

Со второго взгляда она, как ни пыталась не смотреть, увидела, до чего мало изменился Веройге. Белый камень, "старый, как Арн, и крепкий, как клятва именем Кеила". Лаконичные квадратные башни внешнего периметра, обнимающие внутренний двор и сам замок руками крепостных стен. Стены опускаются прямо в воду, мощное ровное течение которой вовсе не ощущается с виду. Мост без ограждения.

Реана направила коня к воротам, испытывая огромное желание зажмуриться. Ничего не изменилось. Ничего. Привратники её не остановили, вежливо склонились… Как нарочно!

Маленькое ущелье — длиной метров в восемь, высотой столько же, шириной едва в три: единственный явный вход в замок. Рёшетка чёрной бронзы в конце ущелья. Ещё одно, уходящее вправо и влево, загибаясь вперед полукругом. Это чуть пошире, метра четыре. Впереди — распахнуты окованные серебром ворота. За ними — широкая лестница в Большой приёмный зал, он же — Зал Совета. Оттуда есть всего одна дверь, уводящая по коридору в верхний двор. Туда нам ни к чему.

Направо, по гладким, крупным бордовым плитам двора проехать немного по ущелью между двумя стенами, сквозь ещё одну решетку, снова принимая поклоны стражников… Вышла на верхний двор. Веройге мало изменился? Нет, не изменился вовсе. Кинула поводья какому-то мальчишке. Наискосок через двор. На полпути её внимание привлекла приоткрытая дверь слева, в какие-то подсобные помещения. Оттуда донесся глухой удар, шорох, невнятная ругань… Реана предположила, что за дверью бьют кого-то, кто вовсе не желает быть битым, — и предположение полностью оправдалось, стоило заглянуть.

Капитан гвардейцев вытянулся по струнке, когда в дверях малой допросной появилась Реда, внимательно оглядела всех присутствующих и молча остановила глаза на нём.

— Эээ… Что угодно госпоже?

Реана шагнула вперед и вправо, уселась на свободный стул. В комнате было трое лаолийских солдат в синем и белом, капитан городской гвардии да трое пленных. Кажется, эта каморка предназначалась для предварительной обработки потенциальных информаторов… Все семеро смотрели на вошедшую ведьму, как на… Возродившуюся. Реана вздохнула.

— Садитесь, господа. Кто эти трое?

Тройка пленных представляла собой жалкое зрелище. Связывать их было необязательно. Какое-никакое сопротивление смог бы оказать разве что один из них, хоть и с разбитой головой. Реана подумала, что надо бы их подлечить… и подкормить. Что, Шегдар своих вовсе не кормит? Простые солдаты, "пушечное мясо"… Н-да, "мясо" появилось куда раньше пушек… Вон того, землистого, зажимающего живот, вылечу, даже если всеми четырьмя отбрыкиваться будет! Или это уже здесь постарались? Нет, за пару дней так не исхудаешь.

Солдаты стояли, пытаясь сообразить, что страшнее: сидеть в присутствии Реды или не выполнить её приказ. Пленные смотрели по-разному. Тот, что с разбитой головой, смотрел холодно и почти презрительно. Второй, не раненый, похоже, прятал страх под злостью, скрючившись на корточках. Третий, землистый, лежащий на боку на голом камне, не смотрел никак. Равнодушно скользнул взглядом и уставился в стену над самым полом — на уровне глаз.

— Пленные, госпожа. Шпионы: вокруг города ошивались. Да попались — кто ж кадарца не отличит, хоть и не в их цвета одетого!

— Что-нибудь сказали уже?

— Никак нет, госпожа.

Реана повернулась к пленным. Главное аккуратно, чтобы они сами ничего не почувствовали. Просто считать мысли было бы совсем несложно, да только кто же будет думать о своем проваленном задании во всех деталях? Думают о своей боли, неудаче, боятся неизвестности, боятся Реды, злы на всех и на себя больше всего (это с битой головой зол на себя)… Это шелуха, мимолётные мысли мне ни к чему. Надо глубже, глубже… Ага, вот!

— Что вам приказано было узнать? Кто они, какое задание, где Шегдар, куда идет… Ещё что-то?

— Д… Нет, госпожа, — удивлённо ответил капитан.

— Тогда оставьте их в покое. Всё, что нужно, я уже узнала. Ведоирре узнает через пару минут: я как раз шла к нему.

— А… не сочтите за дерзость, госпожа…

— Не сочту, даже если прекратишь повторять "госпожа" после каждого слова, — кривовато улыбнулась Реана. — Я прочитала их память. Кстати, как тебя зовут?

— Гвардии капитан ол Койват! — отрапортовал он.

— Ага. Так вот, ол Койват, от начальства можешь смело прикрыться моим именем.

Капитан замялся.

— Думаешь, не поверят? — усмехнулась Реана. — А ты бы сам поверил, что подчиненный врёт, прикрываясь моим именем?

Офицер призадумался, потом первый раз усмехнулся в ответ, хоть и не вполне уверенно.

— Я скоро вернусь. Только не подумайте, что это угроза! — рассмеялась она, махнула рукой и вышла.

Она не заметила, что уже через пару десятков шагов её походка изменилась с беззаботно-лёгкой на резкую, а осанка — с гордой на высокомерную. Поклоны и взгляды стражи, как и стены Веройге, слишком мало накопили отличий за триста лет.