Идущие впереди века

Да, эти мысли, ты им верил
Секунду с четвертью, пока
Ты сам длину им не отмерил
Длиною ротного свистка.
Когда осекся звук короткий,
Ты в тот неуловимый миг
Уже тяжелою походкой
Бежал по снегу напрямик.
Остались только посвист ветра
И грузный шаг по целине,
И те последних тридцать метров
Где жизнь со смертью наравне.
Но до немецкого окопа
Тебя довел и в этот раз
Твой штык, которого Европа
Не сможет перенять у нас.

Он кончает. В густой темноте товарищи лежат затаив дыхание. Они не просят его почитать что-нибудь еще, да если бы и просили вряд ли он смог бы. Он как будто сам сейчас совершил этот бросок во вражеские окопы и еще не может отдышаться.

Тихо. Не шорохнется солома. И только Валька Жаворонков, юный, не видавший никаких фронтов Валька, тихо произносит тоном мальчишеского сожаления:

– Да-а…

Ремонт крыши

6

Разобрав снаряжение и устроив банный день, во второй половине следующего дня вышли в маршрут.

Банный день

Лес все еще стоял мокрый и ветви стряхивали целые каскады брызг. Сразу же за деревней, километра на полтора тянулась гать. Сапоги скользили по мокрым бревнышкам, между которыми хлюпала вода. Иногда бревнышки тонули и вскоре все уже шли с мокрыми ногами. Потом опять вступили в тайгу.

Впереди шли Володя и Любовь Андреевна. Володя шел с ружьем и больше занимался охотой. Любовь Андреевна вела отряд. Несмотря на свой возраст, ей было около пятидесяти, она шла по молодому легко, не выказывая ни малейших признаков утомления. За ней следовал Валя Жаворонков. Со свойственным своему возрасту романтизмом он считает себя центральной фигурой, пытается говорить «солидно», но срывается с принятого тона, суетится, хочет одновременно всем услужить и из-за этого, зачастую, забывает свои основные обязанности. Особенно заметно его усердие по отношению к Надежде Николаевне. Он поминутно оглядывается на нее и несмотря на то, что сам перегружен «через верх», уже два раза предлагал взять ее рюкзак.

Надежда Николаевна благожелательно улыбается, но рюкзак не отдает. Векшин долгое время идет за ней, наблюдая ее легкий пружинистый шаг. Она спортсменка, альпинистка и вообще, отвлекаясь от мыслей по геологии, он вдруг признает, что она женщина интересная.

Замыкает шествие Столетов. Он жалеет, что его не оставили в Балашихе с Никитиным и Худолеевым и идет поэтому вяло, вразвалку, заглядываясь по сторонам. Векшин вообще-то не любит, когда нарушают темп его движения или отвлекают от наблюдений. Это выбивает из равновесия, утомляет, мешает работе. Поэтому выйдя из Балашихи замыкающим, в нем сильна хозяйская привычка еще раз окинуть все последним взглядом, Он обгоняет Столетова и Надежду Николаевну, затем и Валентина и выходит на третье место за Володей и Любовь Андреевной.

По карте на первые восемь километров показана тропа, но Голубева, стремясь поскорее выйти к речке, вела отряд по компасу. Лес был негустой, почва ровная и они продвига-лись довольно быстро.

На обнажении

На четвертом километре встретили незначительное обнажение, осмотрели его и пошли дальше, как вдруг дорогу отряду преградил завал. Дерево на дереве, вдоль, поперек, под углом. Листва, хвоя, сучья – все перемешалось. Завал попробовали обойти, но он тянулся непрерывной полосой. Падающее дерево сбивало второе, второе – третье и так до тех пор, пока или болото или скала не прерывали этого стихийного вала. Он мог тянуться десятки километров и убедившись, что поблизости обходов нет, Голубева приняла решение преодолевать завал. Векшин и Доброхотов полезли первыми. Бурелом был свежий, видимо результат прошедшей ночью грозы и лезть на двух-трехметровой высоте, по неровным деревьям, по мокрой скользкой коре, нагруженные котомками, ружьями, лопатами, лотками и т.п., было делом и нелегким и рискованным. Векшин поминутно оборачивался и оглядывал растянувшуюся за ним вереницу людей. Больше всего его беспокоило, как переберется Любовь Андреевна. Но она передвигалась не хуже других и он понемногу успокоился. Через три часа они вновь вступили на твердую землю. И только тогда в полной мере сказалось напряжение этого перехода. Ноги дрожали, идти дальше не было сил. Голубева объявила привал. Столетов соорудил дымокур, а Володя ушел с ружьем и вскоре в лесу послышались выстрелы.