— Да не суетитесь же! — рявкнула Женевеьева, но вскоре снова смягчилась, перейдя на рабочий тон. — Ну, это в порядке вещей. Скажем, тот же Альрехт Дюрер написал автопортрет обнажённым.
— Ну, Дюрер, всё-таки, мужчина, — деликатно заметили Вы.
— А я — женщина. И дальше что? — не поведя бровью, ответила она.
— Ну… Как бы это объяснить… Когда Леонардо или Тициан пишут обнажённых женщин — я понимаю, что это искусство. Обнажённых мужчин они тоже иногда писали, но я как-то никогда не обращал на это внимания. Просто, видимо, я разбираюсь исключительно в женской красоте. Дамы иногда говорили мне, что я красив. Особенно, когда я был помоложе. Но тут для меня критерии как-то неочевидны, — признались Вы, начав было переминаться с ноги на ногу, но тотчас же одёрнули себя, не дожидаясь замечания со стороны Женевьевы.
— Да Вы и сейчас прекрасны. Особенно для Вашего возраста, — спокойно ответила художница. — Понимаете, просто сложились определённые предубеждения. Знали бы Вы, скольких людей мне приходилось писать обнажёнными при обучении азам. И мужчин, и женщин. Все живописцы через это проходят, и в этом нет ничего постыдного или неправильного.
«Всё-таки, удивительная женщина», — отметили Вы про себя, а в памяти снова всплывал запечатлённый на картине образ женщины на фоне оливкового дерева. И по мере того, как Ваши мысли блуждали в подобной плоскости, начался естественный биологический процесс. Что, при отсутствии одежды, вызвало у Вас крайнее смущение, и желание провалиться под пол, заставив покраснеть, как рака.
— Ничего страшного, — обнажив тридцать два белоснежных зуба, и с трудом сдерживаясь от смеха, заверила Вас Женевьева. — Все мы взрослые люди. Это бывает. Что естественно, то не безобразно. Скажу даже более — это просто прекрасно. Многие ровесники могут Вам только позавидовать. Да и не только ровесники…
— Я замёрз, — признались Вы, продолжая испытывать неловкость.
— Ну… Хорошо, продолжим позднее… — бросив на Вас очередной изучающий взгляд, Женевьева отложила кисть и, ненадолго отойдя, вскоре вернулась с одеялом, поспешно набросив его на Ваши плечи. — Я просто Вами горжусь!
В этот момент Вас переполняли довольно смешанные чувства — 1279
1270
Королевский телохранитель создавал впечатление достаточно разумного человека. При этом он всё-таки был наёмником, а не кем-то, защищавшим Гунфрида из идейных соображений.
Выйдя к нему открыто и демонстрируя свои благие намерения, Вы отложили оружие и подошли с поднятыми руками, после чего последовательно и в деталях раскрыли перед ним все карты.
Страна в хаосе. Казна пуста. Дни короля сочтены. Держаться за химеру просто нелепо. А Гунфрид — явно не тот человек, за которого нужно стоять горой и проливать кровь, свою и чужую. В конечном итоге, швейцарец всё-таки внял голосу разума и пропустил Вас, оставшись ждать Вашего возвращения — 597
1271
Это, конечно, было делом хорошим, но, к сожалению (или к счастью) недостаточным для того, чтобы с его помощью Ангерран мог выиграть войну.
Офицеры из его штаба, а также немецкие наёмники полюбили Ваши шутки и прибаутки, порою даже отвлекаясь из-за них от серьёзных дел и серости военных будней.
Но, в конечном итоге, одной лишь огневой мощи, как выяснилось, оказалось недостаточно.
Сначала защитники города воспользовались потайным лазом, ведущим из замка прямиком в лес, подорвали пороховые запасы, при этом к тому же ещё и убив Д`Ладье.
А вскоре после того, как осаждающее войско распалось на независимые кучки шайки бандитов и мародёров, прекратив существовать как единое целое, королевская гвардия, дополненная городским ополчением, вышла и разбила их поодиночке.
При этом Вас ожидала участь всех изменников и предателей…
1272
Правление, начавшееся так кроваво и дерзко, не могло продлиться долго. Понятно, что первое время народ держался в страхе, но это — весьма плохой стимул, которого недостаточно в долгосрочной перспективе.
История знает жестоких правителей, которые долго удерживали власть, но лишь потому, что их не только боялись, но также любили и уважали.
Да и то, боялись-то, по сути, Крысиного Короля, при котором Вас почитали за марионетку. И когда в вратам города-государство пришло войско со штандартами Ангеррана Д`Ладье, кузена Гунфрида Безволосого, так же имеющего свои виды на коканский престол, — ему сдали город без боя, просто чтобы избавиться от Вас с Крысиным Королём впридачу.